Заняли кресла, и аэроплан сразу поехал на взлёт. Пока не набрали высоту, молчали. Я небрежно спросил:

– Так, говоришь, есть у нас тотемные воины из других кланов?

– Да, дела налаживаются, – ответил Виталий. – На новом участке уже дожидается тотемный рысь танкист для Славика.

– А что там за участок? – уточнил я.

– Считай, всё то же самое, – сказал майор. – Поможете рвать оборону и набезобразите в тылах врага, пока тот не решится перебрасывать авиацию. Сейчас везде одно и то же, наши ведут планомерные атаки. Мы добиваемся, чтобы враг в каждой атаке видел страшную угрозу, чтобы нервничал, гонял массы самолётов и жёг керосин. У нас уже несколько одинаковых предложений от фронтов, – он сделал строгое лицо и поднял указательный палец. – И тут ты спросишь, как выбираются предложения. Представь себе, что каждый фронт, группа армий – это банда наглых малолеток. Такое сравнение очень условно, но многое объясняет.

Ха! Идеи ведь сходятся у очень умных людей?! Ну, ещё у военных, но оно сейчас неглавное. Я важно кивнул, и майор продолжил:

– Вот в бандах всегда жёсткая иерархия. У каждой есть лидер. Иногда им становится самый фартовый и дерзкий. Генерал-майор Быков как раз такой, ему нужно во всём оказаться первым. Нам требуется лояльность вожаков, и он стал нашим первым. Но чаще верховодят бандой самые осторожные, таких большинство. К их услугам так называемые шестёрки, кто за минуту благосклонности вожака и возможность подняться готовы на многое. На них испытывается всё новое и непонятное. Генерал-майор Громов стал командармом совсем недавно и ещё не вписался в коллектив. Он твой второй случай. Ему не нужно даже всего объяснять.

– Недавно стал командармом? – помотал я головой. – Но вместо Салтыкова теперь Литвинов!

– Громов вместо Иванова, – без выражения пояснил майор. – Ты возвращаешься на места боевой славы. Не посрами.

Я грустно улыбнулся. У меня таких мест уже много, даже Москва… хотя, не дай бог, Москва! Виталик тоже улыбнулся и проговорил:

– Кстати, правильно, что ты не захотел относиться к фронту Серебрякова. Нам не помешают твои высокие показатели.

– Аркадию Борисовичу я только сказал, что смогу организовать подкомитету свои части, – ответил я строго. – Но никогда этого не сделаю. Вот ты сравнил командармов со стаей подростков. Я сам ещё немного подросток, поэтому давай посмотрим на свору собак. Эти звери машут хвостами и делают умильные мордочки некоторым людям. Люди отдают им корм, хотя ничто по собачьей логике их не заставляет. Люди попросту идиоты, и собаки их по-своему любят. Теперь вспомни, как поступают те же милашки с точно такими же псами, не вошедшими в стаю. Они на бедняг сразу нападают. Ты хочешь стать приблудным псом, Виталя?

Майор с каменным лицом возразил:

– Но они же не смогут нам что-то сделать!

– Не надо путать себя и меня, – мягко проговорил я. – Мне можно командовать чем угодно и никуда не входить, быть самим по себе. Я ведь всегда останусь просто боярином, и считать меня командармы будут только боярином. А если дать части тебе? Кому нужна ещё одна армия?

– Мы сможем опереться. Ну, всех возглавить… – заговорил Виталя и замолк под моим ласковым взглядом.