– А адрес? Адрес этого Бори вы знаете?

– Ну, живет он в доме напротив. В нашем же дворе, но дом по другому адресу числится. Да его квартиру легко узнать. У Борькиной матери все окна цветами заставлены. Вот ведь странное дело: мыть окна она не моет, грязные они у нее, свет почти не пропускают. А цветы у нее всегда такие, что диву даешься. И цветут, и в рост прут! И зеленые такие, прямо зависть берет иной раз! Тут сама мучаешься, мучаешься, а ничего, кроме двух травинок, и не вырастает. А у нее прямо джунгли на окне. Ну, вот по этим цветам вы ее квартиру и найдете. Смекаете?

Друзья смекали. Надо было идти к Борису и разбираться с ним. Не иначе, как он был в курсе тех махинаций, за которые поплатился его дружок. И еще существовала возможность, что и второй парень тоже находится в опасности.

И, уже уходя, Леся задала последний вопрос соседке:

– Скажите, а кто у вас сегодня на лестнице шумел?

– Шумел? Не знаю. Я на работе была. Только недавно вернулась.

– А бабушки с маленькими детьми в каких квартирах живут?

– Да нету у нас на лестнице детей. Хотя нет, вру! К бабе Саше внучок приехал. У нее сын…

– Где бабушка Саша живет?

– Бабушка Саша? Вы даже не вздумайте ее так величать, обидится. Для посторонних она не иначе как Александра Константиновна. Гордая она очень.

– Так, и где ее квартира?

– Она прямо над нами живет. А мальчонка у них Виталик. Или Павлик? Вечно я имена путаю. Но хороший мальчик. Вежливый. Хотя и малыш еще совсем.

Подняться на один этаж труда не составило. Но, поднимаясь, Кира недоумевала:

– С чего тебе понадобились эта старуха и ее внук?

– Не знаю, – произнесла Леся. – Может быть, потому что если что-то случается в подъезде в утреннее или дневное время, то именно бабушки тому свидетельницы?

Дверь им открыла та самая Александра Константиновна. Квартира тут была явно отдельная. Выкупленная, отремонтированная коммуналка. И уровень благосостояния проживающих тут людей разительно отличался от уровня жильцов из нижней квартиры.

Бабушка выглядела очень бодро и молодо. Ни у кого язык бы не повернулся назвать ее старушкой. Пожилая женщина – подтянутая и одетая строго и аккуратно даже у себя дома в вечернее время. Настоящая леди.

– Вы по поводу драки сегодня у нас на лестнице? – удивилась она, не обратив внимания на то, что Кира при ее словах прямо подпрыгнула на месте. – Из милиции? А чего же так поздно прибыли? Давно уж это было, еще утром. Нам с Арсюшей к преподавателю иностранного языка выходить, а тут такой конфуз.

– А вы не расскажете?

– Расскажу. Отчего же не рассказать. Федя – наш сосед из нижней квартиры – с каким-то мужчиной сцепился. Я сначала думала, чужие. Выглянула, нет, Федя.

– Но выходить все равно не решились? Почему?

– Так одной-то мне не страшно. Кого мне бояться? Но со мной Арсюша был. Ему-то как?

Значит, все-таки и не Павлик, и не Виталик, а Арсюша. Да уж, проблемы с памятью у соседки снизу определенно имелись.

– Не пошла я, побоялась, – продолжала Александра Константиновна. – Очень уж тот второй мужчина громко кричал на Федю. Да еще с кулаками к нему подступал. Я даже испугалась, что побьет он его. Дверь тихонько закрыла, да и милицию вызвала. Только не приехал никто. Мы с Арсюшей ждали-ждали, а потом рукой махнули и снова на лестницу вышли.

– И что?

– А не было уже тут никого! Ушли.

– И драки не случилось?

– Ну, какой-то шум был. Вроде бы кто-то кого-то об стену ударил. Но самой драки я не видела. Врать не стану.

– А тот, второй мужчина, вы его запомнили?

– Ну… не очень хорошо.

– Но узнать бы смогли?