– Веди, – Ян махнул рукой в сторону коридора, подумав, что вряд ли под приключениями демон имел в виду что-то такое.

Мама нашлась в тренировочном зале под библиотекой: сидела в центре круга, подсвеченного голубым, и листала воздух как книгу. Глаза под веками едва заметно двигались, и узор на полу менялся в такт их движениям. И эта магия не походила ни на одну из видимых когда-либо Яном, даже на магию векш, хотя и здесь преобладали оттенки синего.

К слову о векшах, одна из представительниц этой расы как раз внимательно наблюдала за поисками Александры Альбертовны, сжав руки в кулаки. Девушка была одного роста с Яном, но на фоне того же Райджигана смотрелась миниатюрной. Да и на лицо казалась симпатичной, несмотря на кожу, выглядевшую в полумраке почти кобальтовой. Интересно, за Ланой она вот так во всей красе отправится или замаскируется? Хотя есть, наверное, специальные руны, например, для отвода глаз.

Шанкьяхи-хи почувствовала на себе чужой взгляд, обернулась и, презрительно сощурив глаза, показала Яну средний палец. Больше удивившись, чем оскорбившись, он обернулся к Ольге, та безразлично пожала плечами:

– Ты ей явно не понравился.

– А жестам неприличным ты ее научила?

– Я вас сама сейчас всему научу, если не заткнетесь, – на чистом русском шикнула на них Шанкьяхти.

«Все страньше и страньше» – подумал Ян и обернулся обратно к ритуальному кругу.

Мама, словно услышав их перебранку, замерла. Пространство перед ее раскрытыми ладонями налилось сизым дымом, начавшим через несколько секунд собираться между двумя большими пальцами в шар, пока не сосредоточился в нем весь. Александра Альбертовна спрятала шар у себя в ладонях и, открыв глаза, бегло осмотрела собравшихся, остановив взгляд на Яне. Он непроизвольно шагнул к ней навстречу и протянул руку, собираясь помочь подняться. Шанкьяхти и Ольга одновременно дернулись в их сторону. Остатки магии погасли, погрузив зал во тьму, и Ян почувствовал, как его левую руку пронзили ледяные иглы, заставив от боли сжать зубы. И долгое мгновение спустя загорелся верхний свет.

Тьма умеет не только нагонять страх – она укрывает, сглаживает острые углы, добавляет красоты женщинам и загадочности кошкам. Свет обнажает. Свет рушит иллюзии, выставляя напоказ все, что не хотелось замечать. Свет ставит перед фактом. Вот и Ян еще минуту назад думавший, что с матерью все хорошо, увидел, насколько та бледная, заметил синяки у нее под глазами. Она была похожа на неизлечимо больную, умирающую неизлечимо больную…

– Не смотри так, сынок, не надо, – мама улыбнулась одними губами, сильнее сжала его ладонь, а потом отпустила. – Лучше отправляйся за сестрой.

– За Ланой? Но как?

– Координаты, – Шанкьяхти бесцеремонно схватила Яна за плечо и развернула лицом к себе. – У тебя на руке координаты – открывай уже пор!.. – заметив гипс на его правой руке, она проглотила окончание, а потом выдала какую-то тарабарщину, наверное, векшский мат.

– Шана, – мама укоризненно покачала головой. – Идите вдвоем, как раз присмотрите друг за другом.

«Ага, – понял Ян, – мама не до конца доверяет нашим союзникам. Или только конкретной союзнице».

Шана вряд ли истолковала ее слова иначе, но промолчала. Она снова взяла Яна за руку и вывернула кисть ладонью вверх, после чего начертила поверх хаотичных отпечатков маминой магии собственною руну, посторонилась и, кивнув в сторону, приказала:

– Вон туда кидай.

Ян решил не спорить, но как только разлом открылся, обернулся к матери, возле которой уже хлопотала Ольга с исцеляющими рунами. Мама кивнула ему, и он решительно пошел к разлому, к явному неудовольствию Шанкьяхти.