Зато я освоил и переделал много первых этажей разных зданий. Я спроектировал и соорудил целый ряд магазинчиков, кафе (два кафе), и даже один фитнес-центр. Я не люблю это делать. Самое неприятное в такой работе – это понимание, а вернее сказать, точное знание, что то, что я теперь делаю – магазин или кафе – …вот этого скоро не будет. Имеется в виду, что через какое-то непродолжительное время какой-нибудь мой коллега, на том месте, где я строю сейчас кафе, будет планировать какую-нибудь парикмахерскую или салон оптики. Обязательно будет. Мне уже приходилось видеть, как ломали то, что я сделал всего несколько лет назад. Я не переживаю по этому поводу, просто неприятно.

Хотя, когда мы искали с Максом мою машину, мне было совершенно не до архитектуры. Если я даже не мог вспомнить, где и как я парковал машину, какая тут к чёрту архитектура.

У меня не «феррари» и не «порш». Все почему-то думают, что архитекторы – они такие-сякие. Есть и такие – это звезды, и уже непонятно, в каких космосах они находятся. Я с такими не знаком и тоже видел их только в журналах. Но это, по-моему, уже люди, которые ничего не строят, а только указывают пальцами некие направления. Им можно, им никто не скажет: «Не показывай пальцем, это нехорошо!» А я нет! Я хорошо знаю, какие новые строительные материалы поступают на рынок, где они дешевле. Я отлично умею материться, потому что строители это любят и других слов понимать не желают. Мне кажется, что я умею разговаривать просто со всеми. И ещё мне кажется, что я хороший человек.

Я был женат… там, в Родном городе. А в Москву я приехал уже неженатым. Чуть было не сказал, что был женат неудачно. Просто всегда говорится, в случае если люди разошлись, что брак был неудачным. Люди, может быть, прожили вместе много счастливых лет, а потом что-то пошло по-другому, и вот они расстались. Какая же тут неудача? Вот и я ничего плохого про свою женитьбу не скажу. Было много хорошего, расстались более-менее нормально, даже не без благородства… с обеих сторон… но я об этом не хочу… не могу я теперь об этом.

Как же мне невыносимо! Господи!!! Зачем я так влюбился?!!!

– Ты чего такой зелёный, влюбился, что ли? – Макс покорно трусил за мной. – Ты меня слышишь вообще?!!!

– Мне твоя борода не нравится!

– Шикарная борода, три недели – и готово!

– Сбрей немедленно… Да где же она, ё-моё, а?!

Наконец-то мы нашли машину.

– Ты её моешь вообще? – Макс нарочито брезгливо открыл дверцу.

– А ты зубы чистишь вообще?

Он тут же по-детски прикрыл рот рукой.

– Боюсь летать! Боюсь ужасно! Саня, мне так хочется кофе, булочку и душ! – Макс сложил брови домиком так, как это умеет только он.

А меня зовут Саша.

Максим – он не толстый, а скорее такой… упругий. Он не толстеет, он поправляется. То есть, становится всё правильнее и правильнее. Если бы Макс похудел, никто не сказал бы ему, что он в отличной форме, все интересовались бы, не заболел ли он. Его невозможно представить себе худым. Макс из такой породы людей, которые не меняются. Макса все и сразу находят на школьных и даже детсадовских групповых фотографиях. Но эта борода… была очень пошлая!

Мы уже ехали в город, когда Макс спросил:

– Значит, плохая борода?

– Просто нечеловечески!!! Хуже нельзя придумать!

– А я думал, для Эрнеста такая борода будет нормально.

– Какой Эрнест?! Ты скорее похож на сибирского… тореадора. – Я ещё раз в упор посмотрел на Максову бородку. – Кошмар… ужас настоящий!

– Да ладно тебе, я просто не брился три недели, а тут стоял у зеркала, думаю, чего-то похож я на какого-то купчишку или на разбойника.