— Ты…

— Молчи, Эол! А то придумаю такое желание, мало не покажется! — не дала ему вставить слово, — У меня есть полное на него право по вашим Законам! И я готова им воспользоваться! Да я такое придумаю …

Внезапно свет померк. От неожиданности я замолчала, поначалу не сообразив, что происходит. И услышала практически звериный рык Херона, который раздавался из-за сомкнутых вокруг нас крыльев элленийца.

— Успокоилась? — тихий, приятный до дрожи, шёпот на ухо и горячее щекочущее дыхание у шеи, волнующее до мурашек на коже. — Прости, я был сам не свой. Мне что-то подмешали в еду. Я был жутко раздражён и не смог сдержать себя, когда услышал твой запах. Он был такой насыщенный, что я… неважно.

Крылья раскрылись и меня, обалдевшую от близости с элленийцем, передали на руки обеспокоенного берсайца, который нервно обнюхивал меня.

— Ты пострадала? — мне достался лёгкий поцелуй в макушку.

Я с трудом оторвала ошарашенный взгляд от серьёзного лица элленийца, на котором сейчас практически не было рисунка. Только сейчас я поняла, что при наших встречах он был в частичной трансформации: плотные чешуйки выступали в области скул и переходили на виски. Он аккуратно сложил крылья за спиной, и теперь они снова выглядели как плащ.

— Очень… — уже без истерики сказала я Херону и обняла за шею. — От твоего эгоизма. На что ты рассчитывал?

— На последнее желание умирающего, — сказал он просто, словно о какой-то мелочи.

— И какое? — тяжело вздохнула, ещё сильней прижимаясь к его горячему телу. Меня стал бить нервный озноб — откат от пережитого эмоционального потрясения.

— Чтобы Эол стал твоим мужем. Тогда бы тебе уже ничего бы не угрожало со стороны Совета Тимерры. Если с Берком что-то случится, то Совет будет не вправе решать твою судьбу, потому что Эол принадлежит к другой расе, — говоря всё это, он смотрел не на меня, а на Эола. Я ошарашенно посмотрела в ту же сторону.

— Тебе не кажется, что о таком ты должен был спросить прежде всего меня? — задала свой вопрос, всё также глядя на элленийца. О чём он думает, угадать было невозможно. Бесстрастное лицо и прямой взгляд на Херона не выражали и тени эмоций. — Я только приняла для себя решение в отношении тебя с Берком, ещё даже не осознав окончательно, а ты мне предлагаешь третьего мужа? Херон, это чересчур.

— Он был бы вторым после Берка, — ответил командор, и я развернулась к нему лицом, вынуждая посмотреть на меня.

— Ты не принимаешь во внимание мои чувства, ладно, — как с малым ребенком заговорила с ним, — тебе пока сложно понять, что я могу иметь отличное от твоего мнение. Но почему ты не подумал об Эоле? Может быть, у него есть любовь всей его жизни, и он хочет связать с ней свою судьбу. А ты навязываешь ему ненавистную для него «самку», которая для него ещё и пахнет неприятно. Разве можно при таких вводных условиях построить счастливую семью? Зачем ты решаешь за нас?

— У меня нет самки, с которой я хотел бы свить гнездо, и мне нравится твой запах… Карина, — прозвучало со стороны элленийца. И я удивлённо вытаращилась на него, понимая, что он говорит вполне серьёзно и совсем не против связать со мной свою жизнь. Похоже, здесь только меня пугает перспектива многомужества.

— Вы все сошли с ума… — растерянно пробормотала я, снова прокручивая в голове весь наш разговор за последние десять минут. — Почему вы решили, что я соглашусь на это?

— Потому что ты дорожишь жизнью разумных, моя вея, — уверенный голос Берка от дверей раздался, как гром среди ясного неба. Сколько он здесь уже находился, сказать было невозможно. Мы были слишком заняты другим, чтобы смотреть по сторонам. И он был не один. Позади него стоял ещё один очень яркий персонаж неизвестной мне расы, а из-под руки комндора выглядывал варниец Морф.