– А почему бы нам не остаться в Лондоне? – спросила она, намеренно игнорируя замечание Николь о том, что запыхалась. – Я полагала, это уже решено.

Они втроем приняли решение остаться в Лондоне до Рождества. Неужели Марк так беспокоился из-за ребенка? Но тогда почему не возражал раньше?

– Объясни, пожалуйста, моей жене, – произнес Марк, не сводя взгляда с Николь и скрестив руки на груди, – что я нипочем не позволю ей оставаться в Лондоне, если ей грозит опасность.

– Опасность? – Реджина ошеломленно посмотрела на подругу. – Что ты имеешь в виду?

Николь округлила глаза.

– Я рассказала Марку о том дорожном происшествии на прошлой неделе.

– И я уверен, что это не было случайностью, – заметил Гримальди.

Реджина закусила губу. Ничего не поделаешь, придется рассказать ему о сегодняшнем происшествии, ведь он наверняка разозлится, если она попытается это утаить.

Реджина быстро подошла к Николь и, опустившись на диван, глубоко вздохнула:

– Вообще-то, мне кажется, что Марк не так уж и ошибается. Сегодня, когда мы с Женевьевой возвращались домой, с нами случилось похожее происшествие.

– Что? – вскинулся кузен.

Реджина постаралась как можно спокойнее рассказать о том, что произошло.

– Видишь! – воскликнул Марк, рубанув рукой воздух.

– Подожди-ка. Все это определенно сбивает с толку, но мне кажется, это не более чем совпадение, дорогой, – произнесла Николь.

– Верно, – кивнула Реджина, хотя не слишком-то верила в то, что говорила.

– Двух мнений быть не может, – властно продолжил Марк. – Я должен уехать из города по делам. Меня не будет до Рождества, и я не собираюсь оставлять вас в одиночестве, поскольку не смогу защитить.

– Экипажи сталкиваются постоянно, – упорствовала Николь.

– Но я не допущу, чтобы в одном из этих экипажей оказалась ты, – мрачно произнес Гримальди, снова скрещивая руки на груди.

Николь обменялась взглядами с кузиной. С того самого момента, как она объявила о своей беременности, опека мужа усилилась во много раз. Подруги не раз подшучивали над этим, но сегодня Марк был серьезнее, чем обычно.

– Издержки жизни со шпионом, – со вздохом сказала Николь, тяжело поднимаясь с дивана. Реджина тотчас же пришла ей на помощь. – Они склонны подозревать всех вокруг и слишком поспешно делают выводы. – Николь подмигнула подруге.

– Надеюсь, не стоит напоминать, что ты тоже шпионка? – произнес Марк. И без того очень красивый мужчина с темными волосами и карими глазами, он становился еще красивее, когда устремлял полный любви взгляд на свою обожаемую рыжеволосую жену.

– Слава богу, это не сделало меня слишком подозрительной, – съязвила Николь, направляясь к двери. – Собираюсь подняться к себе, чтобы переодеться к ужину. Поговорим, когда будешь мыслить более здраво, дорогой.

– Я всегда мыслю здраво, – пробормотал Марк, продолжая хмуриться.

Нагнав Николь возле двери, Реджина прошептала:

– Нам нужно поговорить.

– Я так и думала. Идем со мной, – прошептала Николь в ответ и взяла подругу под руку.

– Что такое? – крикнул Марк им вслед.

– Ничего, – напевно откликнулась Николь. – Просто попросила Реджину сопроводить меня на случай, если банда грабителей выпрыгнет из-под лестницы с намерением на меня напасть.

Марк нахмурился.

– Не смешно.

– Ну, признай же, кузен, что это все-таки довольно смешно, – произнесла Реджина, с улыбкой увлекая Николь в коридор.

Оказавшись вне пределов слышимости, Николь прошептала:

– Довольно о лондонских кучерах, не умеющих управлять экипажами. Теперь я хочу услышать о твоей встрече с Даффином.

Подруги поднялись по лестнице и направились в роскошную спальню Николь, выполненную в серебряных и лавандовых тонах, примыкающую к покоям мужа. Реджина закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной, с трудом переводя дыхание. Корсет давил на грудь с такой силой, что ей казалось, будто он вот-вот расплющит легкие. И дело было вовсе не в подъеме по ступеням. Нет, это ощущение вызвало нечто иное, как острое смущение, смешанное с завидной долей стыда.