Но посещение даже такой мирной планеты для семерых десантников могло сравниться с парадом объединенной группы войск – событие, к которому готовишься неделями, а вспоминаешь затем годами – из семи человек, сошедших в космопорте Рангула из челнока с эмблемой «Эдвайрса Готта», двое никогда не видели праздной круговерти гражданского мира, а пятеро видели, но так давно, что успели подзабыть, происходило ли это на самом деле.

Люди вокруг были безоружными, включая служащих космопорта, таможенников и полицейских. Последние носили легкие скафандры с прозрачными шлемами и пользовались дубинками-шокерами. Разумеется, прибывшим тоже пришлось оставить свои излучатели на складе ракетоносца, а боевые латы сменить на парадные мундиры с белым верхом и синим низом – форма одежды, так редко используемая бойцами Ростера, что им самим она показалась вычурной и чрезмерно щеголеватой. Как вскоре выяснилось, окружающие не уделили сверкающим эмблемам на рукавах десантников должного внимания – сюда прибывали корабли самой разной государственной принадлежности – едва ли какая-та форма одежды могла быть воспринята рангульцами, как диковинка.

В целях экологической безопасности, транспорт Рангула не делился на воздушный и наземный – машинам разрешалось двигаться в однонаправленном потоке исключительно внутри прозрачных полимерных труб, обеспечиваемых системой очистки циркулирующего воздуха и проходящих на различной высоте над городскими кварталами. Трубы-тоннели соединялись: с этажами жилых гигантов-небоскребов с помощью опоясывающих здания серпантинов; между собой – полосами для разгона и торможения, местами для разворотов и парковочными блоками; с землей – с помощью тоже прозрачных, но вертикальных лифтовых шахт.

Земная же твердь отводилась только для пешеходов. Загроможденная небоскребами, салонами, дворцами и памятниками, она расчерчивалась пешеходными тротуарами и бегущими дорожками, а большей своей площадью утопала в зелени лиственных деревьев, ухоженных цветников и лужаек для прогулок и отдыха…

Очутившись в порту, десантники сели в первый попавшийся общественный транспорт и сошли с него в произвольный момент времени – когда панорама под трубой тоннеля показалась им наиболее привлекательной.

Лифт спустил мужчин на оживленный проспект деловой части большого города.

– Прогуляемся? – то ли спросил, то ли предложил 888.

947 пожал плечами:

– У нас трое суток.

Подавив в себе первые растерянность и скованность, они взялись бродить по паркам, наслаждаясь царящим там умиротворением и спокойствием; по салонам, восхищаясь выставленными для обозрения и продажи новинками технического прогресса, бытовыми приборами и домашней утварью; по галереям дворца естествознания, поражаясь разнообразием демонстрируемых там животных, растительных и гибридных форм жизни, собранных из разных точек галактики.

Сначала их очень нервировала разношерстая толпа – люди сновали во все стороны с отрешенными глазами и целеустремленными физиономиями. Одежда разных покроев, разных цветов, дорогая и дешевая мелькала перед глазами привыкших к однообразной строгой армейской форме десантников, вызывая у ребят чувство головокружения и потери ориентации. Руки солдат то и дело тянулись отдать честь – отработанный до автоматизма рефлекс срабатывал на знакомые цвета и строгие линии в костюмах служащих или полицейских. Постепенно они все же учились вести себя, как окружающие – ни на кого не обращать внимания, думать о своем, смотреть сквозь толпу. Тем более, что группа из семи одинаково одетых мужчин сама вызывала уважение пешеходов – большинство из них предпочитало посторониться и уступить дорогу – механически и не выходя из погружения в собственные мысли.