Как тут люди живут, в этом забытом богом месте? – подумалось Рогану. Ответа на свой вопрос он не знал. Нет, он бы ни за что не променял запруженные машинами и людьми улицы Дублина на эти мокнущие под дождем просторы, на это безлюдье. Да будь оно трижды проклято! Хотя какая красота и своеобразие!

Неплохо она упрятала тут себя, продолжал он думать, уже подъезжая к коттеджу Мегги Конкеннан, скрывающему свои белые стены за неухоженными зарослями бирючины и фуксии. С трудом различил он въезд и свернул туда, но долго ехать не пришлось. Почти сразу путь ему преградил потрепанный и ржавый голубой грузовичок. Поставив свой шикарный белый «Астон» позади него, Роган вышел из машины.

Покрутившись возле ворот, он нашел в конце концов среди травы и цветов тропинку, ведущую к дому. Подойдя туда, Роган остановился у двери, выкрашенной в ярко-красный цвет, и постучал три раза. Ответа не было. Он постучал еще раз и еще – никакого результата. Потеряв терпение, шагнул к окну, попытался заглянуть внутрь.

В камине горело слабое пламя, рядом стоял плетеный стул. Дряхлая софа в углу была покрыта пестрым куском материи, сочетавшей в себе красный, синий и фиолетовый оттенки. Он подумал, что ошибся домом, но тут же понял, что это не так: по комнате были в беспорядке разбросаны изделия из стекла. Ее работы. Бутыли и статуэтки, вазы и кувшины помещались во всех возможных и невозможных местах.

Роган протер покрытое влагой окно, и взор его упал на большую многорожковую люстру, помещенную в центре каминной доски. Стекло, из которого была сделала люстра, отличалось особой прозрачностью, чистотой и свежестью, словно там застыла родниковая вода. Рожки из нее не торчали, а стекали, сердцевина была похожа на водопад. Внутри у него все замерло. Это она! Только она!

Итак, он нашел ее!

Если бы еще она ответила наконец на его стук!

Он отошел от передней двери и, ступая по мокрой траве, прошел к задней стороне домика. Повсюду, где только могли и хотели, росли цветы – свободно, без всяких клумб и грядок. Дикие, как сорняки. Мисс Конкеннан не тратила свое драгоценное время на прополку и на устройство клумб.

Возле задней двери, под навесом, были сложены брикеты торфа. К стене прислонен древний велосипед со спущенной шиной, рядом стояли высокие сапоги «веллингтон», с грязными до самого верха голенищами.

Роган снова начал стучать в дверь, но обернулся, различив какой-то шум позади себя. Неудивительно, что он сразу не услышал его, – это был постоянный ровный шум, напоминавший о море, и доносился он со стороны другого дома, стоявшего в некотором отдалении от первого. Роган увидел дым, выходящий из трубы и растекающийся в свинцовом небе.

В здании было несколько окон, два или три открытых, несмотря на промозглую погоду. Конечно, это мастерская, решил Роган и зашагал туда, предвкушая удивление хозяйки и собственное умелое и дипломатичное объяснение цели своего неожиданного появления.

Постучав и снова не дождавшись ответа, он распахнул дверь. Сразу же в лицо пахнуло жаром, он ощутил необычные запахи и увидел небольшого роста женщину. Она сидела в огромном деревянном кресле, в руках у нее была какая-то длинная трубка.

Первое, о чем он подумал: да, тут происходят чудеса!

– Закройте дверь, будьте вы прокляты, здесь сквозняк!

Он машинально выполнил приказание, подчиняясь яростному окрику, однако не мог не возразить:

– У вас же открыты окна.

– Это тяга, глупец!

Больше она ничего не добавила, даже не удостоила его взглядом. Приникнув ртом к трубке, она принялась в нее дуть.