Над этим подумать не получилось. Дверь отъехала в сторону, а на пороге появился огромный, просто невероятных размеров мужчина. Значит, мне не показалось в прошлый раз.

— Что вам от меня нужно? Кто вы? — голос задрожал.

Чувствую себя жалкой букашкой, а этот лысый амбал, смесь примата и человека, не церемонясь, закинул меня на свое плечо, словно я ничего не вешу.

В нос ударил запах тухлой рыбы. Наверное, этот дяденька ничего не слышал про душ и мыло.

— Отпустите меня, — кричу, вырываюсь, пытаюсь ударить его, да что там, я даже укусить его пытаюсь, но скорее зубы сломаю.

Человек-скала совершенно не реагирует. Он петляет узкими коридорами, проходя по ним вполоборота и слегка горбясь. Толку от моих трепыханий нет, поэтому я стараюсь, лучше рассмотреть обстановку, найти хоть какую-то зацепку или лазейку.

Ни одного окна, форточки, вентиляции или пресловутой лампочки. Вообще ничего! Только длинные коридоры из того же материала, что и моя камера.

Мы идем очень долго, и я понимаю, что место моего заточения поистине огромное, намного больше, чем я предполагала. Что удивительно, идем мы только вперед, ни подъемов, ни спусков. Значит ли это, что мы находимся под землей?

И снова нет времени все обдумать Очередная дверь, и громила, не церемонясь, закидывает меня внутрь. От боли перед глазами заплясали звездочки. Когда я пришла в себя и со стоном присела, гада уже и след простыл, а дверь наглухо закрыта.

— Козлина, — выругалась вслух.

— Мы с тобой полностью согласны.

Я чуть дар речи не потеряла. Подпрыгнула на месте, будто и не швырнули меня об металлический пол.

Новая комната оказалась чуть больше, но такая же серая и холодная, зато с четырьмя жесткими кушетками и тремя девушками примерно моего возраста.

На соседок смотреть страшно: ободранные, грязные, жмутся друг к дружке, дрожа от холода. Наверное, это стало последней каплей или я, наконец, осознала весь ужас происходящего. Последние нервные клетки дали сбой, я падаю на колени, рыдая в голос.

3. Глава 3

Лея

Слезы и всхлипы рвутся из глубины души. Я отчаянно жалею себя и свою несчастную судьбу. Печаль и тоска по родным словно высосала весь воздух из моих легких. Я задыхаюсь в истерическом приступе плача. Если бы меня кто-нибудь спросил, чего я хочу, думать не пришлось бы. Я отчаянно хочу жить – по-настоящему, чтобы было что вспомнить, о чем жалеть или гордиться.

В чувство привел тот факт, что помимо меня здесь еще три девушки и им не легче.

Отдышавшись и вытерев соленые капли с лица, поплелась к ближайшей койке напротив молчаливой троицы.

— Я Лея, — представилась первой, внимательно разглядывая вынужденных соседок.

Девочки не спешили начинать диалог, внимательно рассматривали меня, словно ждали, а не превращусь ли я в монстра?! С одной из них мы даже чем-то похожи внешне. Она тоже блондинка, только у меня волосы отливают рыжиной, а у нее платиной. Девушка чуть полнее меня, с большими глазами серебристого цвета. Ее кукольное личико покрыто россыпью мелких царапин, а на скуле отчетливо виден налитый кровью синяк.

Другая девочка, сидящая в центре, – настоящий рыжий огонек. Пышногрудая и совсем не худышка, в очень скромном наряде, запачканном грязью. Ну и третья – черноволосая, с азиатской внешностью, губами бантиком, широким лбом и белой фарфоровой кожей.

Напряжение в комнате заметно спадет, когда одна из них молча протягивает мне руку.

— Василиса, но можешь звать меня Васей, — первой решилась девочка с рыжими волосами.

Необычное имя, очень старинное и редкое, но оно ей идет.