– Правильнее было бы сказать – легализоваться… но я не уверен.

– А ты лично вроде как затесался в кризисного управляющего с правом решающего голоса?

– Что-то вроде того, – хмыкнул Каин. – Не вижу смысла идти в подчинение людям, которые не знают, что делать.

– Понятно. Ну что ж, давай посмотрим…

– Давай, но прежде приоденься, – кивнул Каин на фривольное одеяние Лары. – А то я совсем расклеюсь и думать буду совсем о другом.

На Касабланке в самом разгаре лето, недалеко пляж, они успели его вчера опробовать, и Лара как раз снова собиралась туда пойти позагорать, так что на ней красовался весьма легкий купальник.

– Один момент.

Лара с улыбкой скрылась в спальне и скоро появилась запахнутой в белый махровый гостиничный халат.

– Так лучше?

– Намного…

– Тогда давай смотреть, что тут творится и где прячется этот самый изъян.

Прокопавшись с данными час, а то и все два, Лара решительно отстранила распечатки и сказала:

– Все, пошли на пляж.

– Но…

– Никаких «но». Если мы еще хоть минуту просидим за столом, у нас вскипят мозги. В конце концов, эту информацию нужно переварить. Иначе действительно недолго до самоубийства.

– Но…

– Поверь, так будет лучше. А переваривать информацию следует на отдыхе. Звучит невероятно, но она лучше усвоится и систематизируется, если мы на время отвлечемся и позволим мозгам поработать в автономном режиме или, как говорите вы, летчики – на автопилоте.

– Думаешь?

– Уверена.

– Тогда пошли.

Иннокент вдруг представил, как это выглядит со стороны, особенно если за ним следят, в чем он был почти уверен. Все, понимаешь, работают в поте лица, пытаются найти выход из тупика, а он с девахой пошел развлекаться на пляж.

Покупавшись и позагорав на песочке, Лара вдруг заговорила о мучившем Каина вопросе:

– Как я поняла, главная ваша беда – отсутствие врага.

– Что? А, да, верно…

– В большинстве случаев это пираты… и одновременно Конфедерация, не способная их защитить от пиратских налетов.

– Точно.

– Значит нужно найти врага.

– Думаешь, его тут не искали?

– Не думаю, что делали это так уж тщательно, имея за плечами столько побед.

– Да, решили, что самые умные… А у тебя есть какие-то наметки?

– Пожалуй, что есть.

– И? – оживился Каин.

– Как я поняла из прочитанного, на Касабланке всем заправляет несколько семей, причем действительно имеющих родственные связи, примерно шесть-семь. Они контролируют сельское хозяйство, перерабатывающую легкую и тяжелую промышленность. Они же контролируют все политические партии и финансируют их, заседая или решая, кому следует заседать в местном парламенте.

– Ого! – поразился Каин аналитическим возможностям своей женщины.

– Ну вот, чем не враг простому народу?

– Ты имеешь в виду, что… я уже вижу лозунг: Власть – народу!

– Именно. Власть народа и для народа.

– Зашибись. Теперь осталось только хорошенько все обмозговать и толкнуть эту идею в народ.

– Толкнуть идею в народ мало, нужно этот народ еще как-то активизировать, подправлять…

– Да. Только скажи… зачем ты решила мне помочь? Ведь я вроде как представляю преступную организацию.

– По большому счету мне это неважно… раз это нужно тебе, значит это нужно мне. Вдруг ты станешь видным политическим деятелем?

– Ясно, – засмеялся Каин.

«Но если бы ты знала, для чего все это нужно, вряд ли ты стала бы думать также», – подумал он.

Каин Иннокент зашел в бар, где отдыхала рабочая молодежь и не только. Подойдя к бармену, он заказал слабоалкогольный напиток и посмотрел на часы, показывающие двадцать пять минут седьмого. Оставалось еще пять минут. Когда эти минуты истекли, Каин попросил бармена переключить телевизор, висевший под потолком, на нужный ему канал и включить погромче, для чего заплатил пятьдесят реалов.