– Бедная Роза! – засмеялся Неволин и с нежностью принялся целовать ее. – Не стоит жалеть о том, что не сбылось...

– Я знаю! – сердито сказала Роза, уклоняясь от него. – Но почему-то всегда больше жалеешь о том, что не сбылось!

– А муж? Кто твой муж?..

– Господи, муж! – моментально напряглась она. – Который час?! Мне пора!

– Еще чуть-чуть...

– Какое там «чуть-чуть»! – рассердилась она. – Куда ты все раскидал...

– Погоди, я сам тебя одену...

– Зачем? Я в состоянии сделать это сама...

Собрались они в спешке, выскочили из дома в прозрачных вечерних сумерках – скорей, скорей... Неволину передалось волнение Розы.

– Слушай, он бьет тебя, что ли?

– Кто?

– Да муж твой! Ты его прямо так боишься... – с неприязнью к неизвестному супругу произнес Неволин.

– С ума сошел! У меня очень интеллигентный муж.

...В центре, в одном из переулков возле Мясницкой, Неволин высадил Розу рядом с ее машиной – блестящей, похожей на игрушку.

– Я позвоню тебе?

– Нет. Не надо! – Она посмотрела на него своим ускользающим, странным взглядом. Необычным. Который очень шел ей, придавал особый шарм – только что понял Неволин. И от которого ему почему-то стало трудно дышать.

Мятлевская строка, воспевающая розы, была использована, кроме Тургенева, еще и русским поэтом Игорем Северяниным. Находясь в эмиграции и тяжело переживая разлуку с родиной, он писал в 1925 году:

Конец ознакомительного фрагмента.