– Присаживайся. Розалинда, – Произнесла тётушка.

Роза неуверенно присела на кресло возле холодного камина и приготовилась слушать.

– Миссис Фламер поговорила со мной вчера о том, что ты абсолютно не умеешь себя вести. И это прискорбно! Я говорила об этом Джонасу, я боялась этого, но увы, – Роза подняла голову и посмотрела на тётушку. Та скорбно покачала головой. Кажется, она расстраивается абсолютно искренне. И ей стало жаль тётушку. Заставлять её переживать, в отличии от той же миссис Фламер, вовсе не хотелось.

А тётушка замолчала, только внимательно её рассматривала. Да так внимательно, что Розе захотелось опустить глаза. Она словно почувствовала себя совсем маленькой и неуверенной, сущим ребёнком. Но она всё-таки выдержала тётушкин взгляд.

– Вот как поступим, – наконец снова заговорила тётушка. – Эту неделю ты можешь отдохнуть. Делай, что хочешь, привыкай к дому. Может быть, мы даже съездим в город. А потом ты будешь учиться. Как раз на следующей неделе в Л. возвращается учитель общих дисциплин в пансионе. Если он найдёт твои знания несоответствующими, то назначит тебе уроки, разумеется частные. Ты девочка уже большая и гувернантку нанимать будет неприлично. Говорила я Джонасу, но он сказал, что будет сам учить тебя, – тут тётушка снова вздохнула. – Потом в течении недели тебя проэкзаменует учитель танцев, учитель французского и учитель музыки. Они составят программу и дальше ты будешь заниматься соответственно ей. Понятно?

– Да, тётушка, – Роза кивнула головой. Наверное, ей следовало поклониться или сделать реверанс, но она толком не знала в каких случаях это следует делать.

Тётя Шарлотта вздохнула ещё сильнее, а потом добавила:

– Пока же после завтрака или за прогулкой я буду сама с тобой беседовать. Всё-таки тебе уже семнадцать, а ты ещё не была в свете. Сущее дитя. Я в твоём возрасте уже была замужем.

– Но я вовсе не хочу замуж, – Вырвалось у Розы. Она никогда даже не думала о замужестве, хотя и считала это само собой разумеющимся для женщины. Но те книги, что она читала дома, воспитали в ней уверенность в том, что свадьба должна быть только и единственно по любви. А она за всю свою жизнь посторонних мужчин кроме отца видела всего лишь несколько раз, да и то это были старый седой пастор и полный, как бублик, доктор.

– Захочешь, – улыбнулась тётушка. – У нас здесь много достойных молодых людей. Но, познакомлю я вас не раньше, чем ты научишься себя вести согласна правилам, принятым в обществе. Пусть, это будет для тебя стимулом к дальнейшей учёбе. Миссис Фламер рассказала мне про твои чудачества. То, что я сейчас скажу, пожалуй, прозвучит жёстко, – и тётушка сжала губы, – но здесь тебе не отчий дом. В моём доме у тебя не выйдет целыми днями босоногой бегать по степи. Мне хватило одного Джонаса, тебе я не дам сойти с ума и умереть раньше времени, с утра до ночи корпя над книгами и корешками!

Роза закусила губы. Упрёки тётушки были справедливы, вот только за отца было обидно. Так хотелось высказать ей всё в лицо. Как она может так отзываться о собственном брате?! Но Роза промолчала. Каким-то шестым чувством, то о чём ей рассказывал отец и в шутку называл это «голосом сердца», она поняла, что здесь её не поймут. Тётушка будет делать то, что она считает благом для неё. Вот только совсем не правда, что это действительно благо.

– Всё, иди гуляй!

– Мне можно в сад? – Вежливо спросила Роза. Ей надо было, просто до боли в груди обязательно потрогать землю, погладить зарождающуюся жизнь, поискать вереск, родной вереск! Вряд ли он, конечно, растёт здесь, в таком красивом саду, но может быть… Ведь если долго мечтать, мечты сбываются.