— Многомиллионный.

Растерянное и недоуменное лицо Розы начинает судорожно трястись в отрицании.

— Нет, нет, это какая-то ошибка! Я вас в первый раз вижу!

Акт первый, сцена вторая… Всё, как и предполагалось по сценарию. Что там дальше? А, шок, изумление… и безысходность.

Я беру со стола папку с документами и кидаю ей в ноги.

— Что это?

— Контракты и кредиты, которые ты оформляла в последний год.

— Не правда, я ничего не оформляла! – Роза беспорядочно листает бумаги и, натыкаясь на свое имя, прикрывает от шока рот. – О боже, всё ложь… Нет,  документы фальшивые!

Усмехаюсь. Конечно, девочка вообще не в курсе дел, которые провернул её отец. Но это только её проблемы. Роза даже не представляет, насколько сильно влипла.

— Ну, эти сопли ты будешь разводить в суде, – рявкаю, останавливая её бессмысленную истерию. –  Я посажу тебя деточка, надолго… А захочу – навечно. Твое молодое тело сгниет за решёткой.

Склоняюсь близко к её лицу, чтобы эти слова, сама их суть поглубже вклинилась в голову девчонки. Она вся белеет.

Я довольно усмехаюсь и добавляю:

— Если, конечно… твой отец не придет с повинной и не признается, как подставил собственную дочь.

— Отец?

— Если до сих пор ещё не поняла, то поясню: твой любимый папочка переоформил на тебя документы и использовал право подписи против тебя же самой. Думай, Роза, думай, вспоминай, когда ты отключила свою бдительность и так жестко прокололась?

Её глаза заметались в воспоминаниях, потом девушка обхватила голову руками, красивые черты лица задрожали, по щекам ручьями полились слезы. Кажется, вспомнила. И не верит.

— Но я же ничего не делала. Вы знаете это… Я не виновата.

— Знаю, – киваю, давай шанс на надежду, которую тут же отбираю. – Но мне всё равно. Глубоко плевать, поняла?

— Я не хочу в тюрьму… – стонет Роза, начиная дико раздражать. – Папа не мог так поступить.

Хватаю её подбородок и заставляю посмотреть на меня. Мои Глаза полыхают неконтролируемой ненавистью:

— Он сделал это. Заранее спланировал и сделал, как захотел. В его руках ты была лишь игрушкой, – отчетливо и громко вбиваю каждое слово в её глупую, доверчивую голову. – И ему глубоко наплевать, в каком ты положении сейчас. Отец использовал тебя и передал мне на растерзание, как уже ненужную вещь.

Лицо Розы кривится, а глаза превращаются в слезные водоемы. Губы дрожат в попытке сказать что-то связанное, но с них срываются только всхлипы.

Она обрывочно хватает ртом воздух и захлебывается в эмоциях. Возможно, опять отключится. Слишком слабая.

В последний раз смеряю Розу равнодушным взглядом и ухожу под её пронзительный визг – это звук боли, которая кинжалом вонзается в доверчивое сердце.

Я сделал то, чего добивался. Частично. Но на сегодня хватит.

Оставляю девчонку за закрытыми дверями, чтобы та «переварила» обрушенную на нее лавину информации, чтобы её нагнуло и придавило к земле.

Но настанет завтра, и она поймет, всё что было «до» – только «цветочки»…

3. Глава 3. Роза

Отец предал меня.

Или, правильнее сказать, продал?

Это не укладывается в голове. Мерзко, противно и очень похоже на дурной кошмар.

Вздрагиваю от звука в замочной скважине. Опять ЭТОТ идет… Ужасный человек. Нет, не человек, дьявол во плоти! Похитил меня, держит взаперти, угрожает… и про отца он врет! Не верю ни единому слову, просто не хочу верить!

Дверь медленно открывается, и я сильнее вжимаюсь в угол, в котором сижу на полу, и подтягиваю колени к груди. Смотрю исподлобья на входящего врага… Но реальность не оправдывает ожиданий, и слава богу!

В комнату входит полноватая женщина с подносом еды в руках. Увидев меня, она недовольно качает головой и, вздохнув, ставит поднос на стол.