— Это правда, – заверяю я.

— Что ж, можно было бы сегодня решить эту проблему, – усмехается Дамир и навалился пятой точкой на стол, осматривая меня на расстоянии. – В первый раз всегда больно, Роза. Не важно с кем.

— А мне важно с кем, – упрямо твержу. – Этот мужчина – противный.

— Ты думаешь, найдешь кого-нибудь лучше, кто посмотрит на тебя и заплатит столько же, сколько и он?

Сейчас не только взглядом, но и словом обесценивает меня. Специально унижает, чтобы знала свое место… Хотел сделать больно – сделал.

Но к Андронову я не вернусь. Нет.

— Найду… – выдыхаю и, встретившись глазами с Дамиром, заявляю твердо. – Уже нашла.

— Кого? – с любопытством дергается его бровь, а челюсть напрягается.

Что ты творишь, Роза? Загнанное сердечко мечется внутри с угрозой вовсе остановиться. Для меня есть только один выход. Здесь нельзя мелочиться. Сразу начинать с козырей.

— Я хочу быть твоей.

— Что…

— Только твоей, – вторю и сама не верю своим словам.

Дамир молчит, и в комнате воцаряется гнетущая тишина. А что, если откажет? Прогонит с позором и прямиком к первому попавшемуся мужику?

Дура, как же я дура… Кто вообще меня за язык тянул?

Стою пришпоренная к стенке, на грани потерять сознание от того, как смотрит на меня Дамир. Пристально, насквозь, выворачивает наружу – становится дурно.

— С чего ты взяла, что нужна мне, и откуда столько надежды, что я захочу тебя?

Глаза мечутся по комнате… Ну конечно, кто я такая? Не достойная этого господина. Убеждаюсь в том, что козыри были выпущены зря, я сама себя втоптала в грязь.

Уже не смотрю на него. Не в силах.

— Что мне может дать девственница? Она ведь ничего не умеет, боится галстука на запястьях, м? – поддевает с усмешкой.

— Она может дать самое ценное, что у нее есть, – тихо и неуверенно заявляю я. – Свою невинность.

— И все?

— И покорность, – добавляю и поднимаю на него глаза.

Дамир задумчиво усмехается. Смотрит на меня с прищуром, оценивая риски и стоимость живого товара.

Гордости уже нет. Как и достоинства, оно забилось ниже плинтуса. Осталось дикое желание, чтобы Дамир согласился. Я отдамся в полную власть врагу. Которого ненавижу и желаю отомстить.

— Подойди ко мне, – манит рукой к себе.

Надежда стучит в висках.

— Ногу… – хлопает по своему бедру, указывая чтобы подняла ногу. – Значит, говоришь, девственница?

Я закидываю ногу на его бедро и не сразу понимаю, чего он хочет.

Но озарение быстро снисходит на меня.

Его рука скользит по моей ноге, и пальцы врезаются в ткань шорт, которые больше похожи на кожаные трусы.

— Ах, –  вздрагиваю, когда его пальцы проникают под ткань и дотрагиваются до меня между ног.

Дамир смотрит в глаза с угрозой, чтобы не дергалась. Сглатываю. Закусываю губы и закрываю глаза.

Я чувствую, как его пальцы бесцеремонно раздвигают половые губы и начинают массировать там.

Тысячи импульсов опаляют кожу. Никогда такого не испытывала.

Стон непроизвольно вырывается из легких. Грубо, властно, но все равно приятно. Мурашки вскакивают на теле.

Не замечаю, как вцепляюсь в свободную руку Дамира и запрокидываю голову в удовольствии.

Феерия заканчивается в ту секунду, когда неожиданным резким движением недавно ласкающие пальцы вторгаются в меня и причиняют острую боль.

— Ай, больно! – вскрикиваю и начинаю удерживать его руку от болезненных манипуляций.

Дамир останавливается и достает пальцы. Облегченно выдохнув, убираю с него ногу.

— Я тебе разрешал убирать ногу? – недовольно спрашивает он.

— Нет… – мямлю, чувствуя, как разгорелись мои щеки.

Я только что попробовала на вкус порок. И мне понравилось.