– И как мистер Грейди отреагировал на это?

– Он пришел в настоящую ярость, особенно когда полицейский заявил, что мистер Грейди – просто тряпка и ему никогда не хватит смелости застрелить нас. Боже милостивый, я думала, он тут же пристрелит нас – просто чтобы поставить на место этого копа. От страха я снова начала рыдать.

– Вы слышали, как полицейский все это сказал?

– Да, мэм. Он назвал мистера Грейди тряпкой и еще вонючим недоноском.

Фиби вновь многозначительно посмотрела на Дейва, тогда как Трейси, не в силах справиться с нервами, начала рвать на клочки бумажный платок.

– Мистер Грейди сказал, чтобы коп вошел внутрь и попытался арестовать его. Он, мол, пристрелит и копа, и нас двоих. Он сказал, что хочет забрать свои деньги. Чтобы заплатить Джасперу, ему пришлось продать машину, и ему больше негде жить. А коп заявил, что жить он будет теперь в тюремной камере и машина ему там не понадобится. Потом – мне показалось, что прошла целая вечность, – прибыли и другие полицейские… Как вы думаете, Брэд уже здесь?

– Еще пара вопросов, и я схожу проверю. Что случилось потом, Трейси?

– Ну, мистер Грейди еще больше разволновался. Мне показалось, он и в самом деле хочет застрелить нас, чтобы сразу покончить со всем этим. Тут я снова разрыдалась. Но он сказал мне, чтобы я не беспокоилась: это все не моя вина. Копы и юристы – вот что он сказал. Им бы только посмеяться над простыми людьми. Мне кажется…

– Что кажется? – подбодрила ее Фиби.

– Мне кажется, он хотел отпустить меня. Только меня, а не Джаспера. Он спросил, скажу ли я полицейским про его деньги, если он меня отпустит, и я ответила, что скажу. Конечно, я бы сказала! Тут снова зазвонил телефон. Этот коп, Микс, заорал Джасперу, чтобы тот ответил: «Возьми трубку, ты, сукин сын!»

Трейси судорожно вздохнула.

– Знаете, это может показаться глупым, но этот полицейский пугал меня почти так же, как мистер Грейди с его пистолетом. – Она вытерла платком глаза. – Я хотела только одного – чтобы он наконец заткнулся. Я ведь чувствовала, что мистер Грейди хочет отпустить меня. И кто знает, может, он бы не застрелился тогда у меня на глазах.

– Все хорошо, Трейси. Все уже позади, – успокаивающе произнесла Фиби, увидев, что девушка вновь начала рыдать.

– Это было… такое ужасное зрелище! Знаете, он разрешил мне сесть – еще когда спрашивал, расскажу ли я полицейским о его деньгах. Так что я сидела на полу, когда телефон опять зазвонил. Я не слышала, что говорил ему полицейский, но я могла наблюдать за мистером Грейди. Я смотрела и думала, что, если он все-таки отпустит меня, я ни за что не вернусь в этот офис. Пойду на курсы и найду себе какую-нибудь другую работу, получше. Мистер Грейди говорил теперь очень мало, но выглядел каким-то грустным. Грустным и испуганным – почти как я сама. Через некоторое время телефон опять зазвонил, но мистер Грейди, казалось, не собирался брать трубку. Потом он взглянул на меня и сказал, что включит сейчас громкую связь, чтобы я сама могла услышать, как они обращаются с простыми людьми. На этот раз звонила женщина… Это были вы, – помедлив мгновение, сказала Трейси. – Точно, это были вы. В общем, вы знаете, что произошло потом.

– Да, я знаю, что произошло потом.

Вместе с Дейвом они вышли на улицу, на свежий воздух. Убедившись, что вокруг никого нет, Фиби сказала:

– Он спровоцировал это самоубийство. Из-за его идиотского поведения едва не погибли двое заложников. Он полностью проигнорировал все правила, распространяющиеся на такую ситуацию. И ради чего?