В начале своего президентства Путин сделал, быть может, максимум того, что мог при присущем ему уровне кругозора и стратегического мышления. Но когда в его окружении выявился дефицит интеллектуальной поддержки, а присущее ему недоверие к незнакомым помешало расширению круга доверительного общения, он сам себя загнал в ситуацию неспособности к стратегическому планированию. Показательна судьба идеи об «энергетической сверхдержаве», претендовавшей на статус внешнеполитической стратегии России. Где эта идея сейчас? Путин же сам от нее открестился, когда пронаблюдал реакцию Запада. Но неужели сложно было предвидеть, какова будет реакция на новогоднее отключение газа Украине? Теперь Запад навсегда увязал идею «энергетической сверхдержавы» с перспективой подобных отключений.

При всех различиях в возрасте и прочих обстоятельствах, Путин во многом воспроизводит политический путь позднего Ельцина, подходя к концу своего второго срока предельно уставшим и абсолютно не желающим продолжать играть навязанную ему обстоятельствами роль. Он, конечно, стремится сохранить свое нынешнее влияние на решение принципиальных вопросов, касающихся интересов близких ему людей. Но никаких резких движений он делать уже не хочет, а хочет лишь спокойно уйти и быть поминаемым незлым тихим словом. Поэтому ему не нужны никакие «прорывы»: все реформы им практически приостановлены.

Это весьма удобная тактика: ведь если после его ухода с поста президента в стране начнутся какие-то неурядицы, он может вновь выйти из тени и выступить в качестве некоего гуру-спасителя. Впрочем, если у него хватит на то идей, людей и прочих необходимых ресурсов. Но сейчас главный вопрос в том, в каком состоянии он страну оставляет и к чему ее своими действиями либо бездействием готовит.

На финальной стадии правления Бориса Николаевича мы стали свидетелями серьезного раскола элиты. Сейчас, наблюдая за предвыборными боданиями двух «Россий» – «Единой» и «Справедливой», – мы можем констатировать, что наметился новый элитный раскол. И вот уже даже некоторые кремлевские политтехнологи в сердцах заявляют, что в результате формирования второй партии власти («Справедливой России») ситуация может окончательно выйти из-под контроля, что две партии власти – это погибель для нынешнего политического класса. И они правы. Потому что народ полностью дезориентирован.

Долгие годы ему пытались внушить, что есть одна партия сторонников политики Путина – «Единая Россия». И вдруг появляется вторая, выступающая по отношению к первой как оппозиционная, но тоже заявляющая, что она говорит от имени Путина. Появились уже и перебежчики в нее из «Единой России», в политике отчетливо обозначились проявления стихийности и неопределенности, что для нынешней политической элиты, неспособной управлять в условиях кризиса (не говорю уж о чем-то подобном революционной катастрофе), смерти подобно. Для избирателя, конечно, это даже интереснее: у него появляется возможность выбора, а вместе с ней и стимул быть политически активным. Но элита – в полном смятении, поскольку вертикаль власти, выстроенная под «Единую Россию», начала рассыпаться.

Пока, правда, риски сводятся к тому, что «Единая Россия» может не получить большинство в Думе. Поэтому главная интрига на сегодня связана все же не с парламентскими выборами, а с тем, что будет потом. Речь идет не просто о том, кто будет преемником Путина и на какую фракцию нынешней элиты он сделает ставку, а о том, будет ли способен на обновление элиты в соответствии с внутренними и внешними вызовами, перед которыми оказалась страна.