Следует также отметить, что формирование глобального политического субъекта вовсе не является безальтернативным путем развития человечества. Учитывая тот факт, что нынешняя глобальная элита представляет интересы лишь абсолютного меньшинства человечества, практически открыто противопоставляющего себя всем остальным, создаваемая ею система является крайне неустойчивой, и удержание ее в функциональном состоянии возможно только в условиях абсолютной консолидации мирового меньшинства и абсолютной разобщенности мирового большинства. Однако даже в разобщенном состоянии указанное большинство будет оставаться благодатной почвой для формирования той или иной глобальной альтернативы. Выдвинув альтернативный политический проект и создав субъект, который начнет его реализовывать, человечество имеет все шансы изменить вектор своего исторического развития.

1. Бжезинский З. Выбор: мировое господство или глобальное лидерство. – М.: Международные отношения, 2010. – 264 с.

2. Зиновьев А.А. Интервью журналу «Российская Федерация сегодня», 2000. № 18 (цит. по: Закулиса. – Завтра. – 2000. – № 48 (365). – 28 нояб. – С. 4).

3. Тенцер Н. 2013. Влияние в мире глобализации. Что может сделать Франция.

4. Россия в глобальной политике. № 3 (спецвыпуск). Доступ: http://www.globalaffairs.ru/number/Vliyanie-v-mire-globalizatcii-16009 (Проверено 01.10.2014.)

5. Freeland C. Plutocrats: The Rise of the New Global Super-Rich and the Fall of Everyone Else. – Penguin Press, 2012. – 336 p.

6. Leval P.N. The Long Arm of International Law: Giving Victims of Human Rights Abuses Their Day in Court. – Foreign Affairs, 2013. – March/April.

Для российского мусульманства как социальной реальности имеются несколько глобальных вызовов: радикализация (под влиянием геополитических конкурентов), исламофобия, попытки задавить Ислам силовыми методами, проблема интеграции иммигрантов. Все эти вызовы коренятся в определенных идеологиях. Поскольку об этом написано много литературы, я не буду останавливаться сейчас на них. Обращусь лучше к другому важному вызову – так называемым «европейским ценностям».

К сожалению, обсуждение данной темы часто наталкивается на стену непонимания. Либералы склонны считать, что распространенная критика «загнивающей Европы» – это не более чем пропагандистский ход. Я, напротив, считаю, что пропаганда поверхностна и она не учитывает более глубинную основу, стоящую за гей-парадами и геймэрриджами. Европейский вызов затрагивает не только российское мусульманство, но и другие мировые религии. Здесь не место подробно обсуждать тонкости европейских социально-философских позиций, так что всю совокупность современных европейских учений, отрицающих религиозность и связанные с нею принципы социального устройства, я именую ультралиберализмом. Нынешний ультралиберализм является наследником классического либерализма, поставившего в основу общественной жизни индивидуального хозяйствующего субъекта. Либерализм, в свою очередь, опирался на гуманистические учения эпохи Возрождения, сочетавшие в себе как христианские нормы, так и герметические, каббалистические элементы, а также на протестантскую этику. С точки зрения морали, классические либералы (Д. Локк, Д. Юм, И. Кант, Дж. Милль и др.) были порядочными людьми или, во всяком случае, призывали к порядочному образу жизни, в том числе в общественной сфере. Уже классический либерализм способствовал ограничению деятельности Церкви, а очень часто – прямо критически относился к ней. Суть эпохи Просвещения заключалась в отведении культовой практики и духовности на периферию. Один из парадоксов либерализма состоял в следующем: борьба за права и свободы предполагала борьбу против Церкви и духовности; скажем, права и свободы женщин, чернокожего населения или угнетенных народов на первых порах мало кого интересовали.