Как пишет О.И. Чистяков, «в советской государствоведческой литературе возникла удивительная по нелогичности концепция: РСФСР – это федерация, а, скажем, Грузинская ССР – нет… Не находя убедительных аргументов, сторонники указанной концепции в конце концов, не мудрствуя лукаво, стали утверждать, что если в названии республики есть слово “федерация”, то так оно и есть, а при отсутствии такого слова нечего и говорить о федерации… Было распространено и мнение о том, что унитарное государство может содержать в себе автономные включения… Все это исходило из концепции, что существует лишь две формы государственного устройства: федерация и унитарное государство. Как мы видим, однако, государство с автономными образованиями отличается и от того, и от другого».

Разработанная О.И. Чистяковым концепция государства с автономными образованиями может быть положена в основу проекта реорганизации государственно-территориального устройства Российской Федерации, который был бы направлен на деполитизацию этничности и способствовал снижению остроты в межнациональных отношениях. Данная идея опирается на следующие соображения. В составе Советского Союза РСФСР как союзная республика являлась федерацией чисто формально. Согласно Конституции СССР 1977 г. в составе РСФСР находились автономные республики, имевшие свои конституции, соответствующие Конституции СССР и Конституции РСФСР. Остальная (существенно бо́льшая) часть территории РСФСР подразделялась на края, области, округа и районы, т.е. административно-территориальные подразделения. Следовательно, РСФСР являлась как бы полуфедеративным-полуунитарным образованием. Это же можно сказать и об СССР в целом. Будучи в юридическом аспекте федерацией, Советский Союз де-факто функционировал как унитарное государство с автономными образованиями, именовавшимися союзными республиками. Де-факто был реализован сталинский план автономизации при формальном соблюдении ленинского плана союза государств.

Эту фиктивность и формальность федерализма Россия в значительной степени сохраняет и в качестве самостоятельного государства. Действительно, термин «субъект федерации» обозначает территориальные подразделения России, как государственно-подобные (республики), так и чисто административные (края и области). Более того, в составе Российской Федерации остаются и автономии – автономная область и автономные округа, являющиеся в то же время по Конституции субъектами федерации. Но автономия и субъект федерации – это образования, имеющие различный правовой статус. В связи с этим возникает вопрос о том, может ли Россия быть названа федерацией или же более корректным было бы обозначить ее как государство, имеющее в своем составе территории с особым режимом управления (имеющие сегодня статус республик).

В пользу последнего свидетельствует реальная практика осуществления политической власти в российских субъектах. Фактическое разграничение компетенций «по вертикали», между Центральными и региональными органами власти, при хотя бы относительной административной автономности обоих уровней политического руководства, наблюдается главным образом в республиках. Края и области функционируют в ситуации, когда жесткого определения предметов ве́дения федеральных органов государственной власти и органов власти субъектов федерации не установлено, поскольку собственные их полномочия формально не закреплены. Следует отметить, что политическая элита страны осознает данную проблему и активно ставит ее на повестку обсуждения текущего положения дел в сфере федеративного устройства. По словам Д.А. Медведева, еще в бытность его президентом, «одной из главных задач остается четкое разграничении полномочий и ответственности между уровнями власти». Нельзя, однако, сказать, что положение дел в этой сфере за последнее время кардинально изменилось.