Сейчас российская экономика нашла некоторое эмпирическое равновесие, в том числе на валютном рынке. Если не будет драматических изменений в части геополитики и сырьевых цен, то экономика продолжит адаптироваться. Сегодня наиболее сильно влияние санкций ощущает банковский сектор, которому перекрыли доступ к западным кредитам. По итогам 2014 г., прибыль российских финансовых учреждений упала на 40%, а в январе-феврале 2015 г. 30 крупнейших банков России получили общий убыток в объеме 22,76 млрд руб. Возник дефицит ликвидности, который государство вынуждено гасить, чтобы не допустить массовых банкротств финансовых учреждений.

Из-за повышения процентной ставки и быстрого роста цен на товары длительного пользования (в основном импортные), а также увеличения рисков невозврата быстро сокращаются объемы потребительского кредитования. Число заявок граждан на выдачу кредитов упало с февраля на 50%, а банки выдали гражданам в три раза меньше займов, чем за аналогичный период прошлого года.

Кроме того, явно с подачи администрации США, международные (а фактически американские) рейтинговые агентства снизили кредитные рейтинги России до уровня ниже инвестиционного, хотя все макроэкономические показатели нашей страны соответствуют рейтингам на 2–3 ступени выше. Это еще больше затруднило доступ российских хозяйствующих субъектов к мировым рынкам ссудного капитала.

Негативное влияние санкций на добычу нефти и газа пока ощущается слабо, но со временем оно будет, очевидно, нарастать. Ограничения финансового и технологического характера против российских компаний ТЭК ставят под вопрос освоение новых месторождений, в частности на шельфе арктических морей. Западные компании уже вынуждены отказаться от ряда проектов. Например, ExxonMobil пока свернула сотрудничество с российскими компаниями по шельфовым проектам, в том числе по освоению нового крупного месторождения «Победа» в Карском море.

Могут также ускориться темпы падения добычи на действующих нефтяных месторождениях Западной Сибири, поскольку объемы добычи на таких месторождениях в последние годы осуществлялись за счет использования технологий горизонтального бурения или многозонного гидроразрыва пласта. А они вошли в санкционный список. Так, в 2013 г. 42% новых скважин «Газпромнефти» были пробурены горизонтальным методом, а многозонный гидроразрыв пласта применялся в 57% скважин, пробуренных с использованием нетрадиционных технологий.

Надо отметить, в свою очередь, что зависимость российских регионов от экономических санкций Запада весьма неоднозначна. Есть несколько областей, где промышленность может ожидать определенный спад. Наиболее уязвимыми для санкций могут оказаться регионы, в которых сосредоточены оборонные и машиностроительные предприятия (Удмуртия, Тульская область, Санкт-Петербург). К числу компаний, находящихся в повышенной зоне риска, можно отнести «Уралвагонзавод» (Свердловская, Челябинская, Тверская, Томская области), «НПО машиностроения» (Московская, Оренбургская, Смоленская, Челябинская области, Пермский край), НПО «Базальт» (Москва, Костромская, Московская, Тульская области), концерн «Созвездие» (Воронежская, Новгородская, Ростовская, Рязанская, Тамбовская, Тверская области, Краснодарский край, Северная Осетия, Москва), концерн «Радиоэлектронные технологии» (97 предприятий и НИИ), ПВО «Алмаз-Антей» (46 предприятий и НИИ во многих регионах).

Динамика развития «топливных» регионов Западной Сибири также находится в зависимости от санкций из-за снижения инвестиционной активности западных участников. На предприятия и компании Крыма также пришлись адресные западные санкции. Давление ощутят такие крымские компании, как Феодосийское предприятие по обеспечению нефтепродуктами, Керченская паромная переправа, Керченский и Севастопольский торговые порты, компания «Массандра» и ряд других. Наиболее тревожные ожидания ощутимы в тех регионах, которые целиком зависят от успехов бюджетообразующих предприятий. Есть ли плюс от санкций?