Люди вполне осознают дефицит и конечность многих природных ресурсов, готовы на многое, чтобы расходовать их экономнее. Однако дефицит пресной воды пока не стал феноменом массового осознания, он еще не очень понятен. Все обращают внимание прежде всего на районы Центральной Азии и страны Ближнего Востока, но самый большой дефицит воды – это, конечно, вся развивающаяся Азия. В том числе Китай, Индия и большинство других азиатских стран, где качественная вода находится в большом дефиците из-за загрязнения окружающей среды, использования огромного количества воды для промышленных и сельскохозяйственных нужд. Во многих регионах мира из-за дефицита воды падает производство продовольствия. Пресная вода становится жизненным ресурсом Земли, из-за которого люди уже реально воюют.

Следующая проблема – угроза реального сокращения производства углеводородных энергоносителей. Совершенно очевидно, что простое их замещение модным ныне сланцевым газом и тем более возобновляемыми или альтернативными источниками энергии не приведет к заметному уменьшению дефицита энергетических ресурсов. Часто именно они становятся причиной политической и экономической борьбы в мире. Ну и самое очевидное: мир наконец стал по-настоящему глобальным и требует мирового управления. Либералы всегда, со времен Монтескье, мечтали о мировом правительстве, о вселенском разуме. Консерваторы всегда искали жидомасонские, американские или коммунистические заговоры или тайные правительства. Никакого тайного правительства нет, управляемость падает. Оказались не правы и те, и другие. Мировое правительство просто необходимо, но его нет. Все институты – от G8 до G20 – слабеют или в лучшем случае превращаются в места для приятных разговоров.

И тут я подхожу к главной констатации. Мне кажется, самое главное противоречие современного человечества – противоречие между глобализацией мира и деглобализацией управления. Международные институты слабеют. Национальные государства пытаются что-то взять в свои руки, но они тоже ослабли, не справляются с проблемами даже внутри своих стран, потому что из-под их влияния ушла информация, часть экономики, политики, суверенитета. Это противоречие наверняка каким-то образом можно разрешить.

Но пока оно в должной степени не осознано. В принципе, если собрать все проблемы и противоречия, которые я назвал, то никогда не было в истории человечества ситуации, которая больше походила бы на предвоенную. В этом смысле 1914 г. – просто смех. 1939 г. был очевиден, потому что, к сожалению, под европейскую политику была заложена бомба в виде Версальского мирного договора. В 1914 г. сложилась ситуация, которая случайно привела к войне. Сейчас ситуация гораздо более предвоенная, но войны не будет, хотя, вероятно, многие хотели бы, чтобы какая-то война списала все нерешенные проблемы.

Человечество, конечно, не поумнело. Оно, наверное, никогда и не поумнеет. Но существует ядерное оружие. Человечество, которое не верит в потусторонний ад, знает, что ад его может ожидать на земле, если оно переступит определенный порог. Оно видело ад: японцы пострадали за всех нас. Поэтому все страны, особенно крупные и ядерные, даже применяя вооруженную силу, понимают, что определенный барьер перейти нельзя. Ядерное оружие, которое внушает мистический ужас, является гарантией того, что человечество будет существовать.

Но вернусь к идеологии. Все чаще интеллектуалы, политики, левые силы с тревогой или иными чувствами говорят о кризисе демократии в мире. Особенно сильна паника в Европе. Это абсолютная ложь. Демократия побеждает, но побеждает особенным способом. Никогда в истории человечество не было столь открытым. Никогда такие массы людей не имели возможности настолько влиять на мир. Происходит это, конечно, в первую очередь благодаря информационной революции, которая делает невозможным прежний контроль масс населения. Во всех странах мира, кроме, может быть, Северной Кореи, катится волна демократизации. Она, кстати, не миновала и Россию, хотя многие говорят, что где-то что-то поджали и отжали. На самом деле волна у нас идет по нарастающей.