Голос профессора Дин. Ха-шии-ррри, неужели она опять что-то натворила? Снова боль в глазах от невыносимо-яркого света, снова голова раскалывается. Отец! Она должна быть с ним! Надо встать…Надо!

- Тихо! Тихо, девочка. Не так резко. Вот, хорошо… Я принесу кисель.

- Ярборро, ты как? Я тут к Марте смотался. Пирожков принес. С вештиверовым джемом.

- Спасибо.

- Не переживай. Дин сказала, с твоим отцом Эмма работает. Она справится, вот увидишь.

- Почему я здесь?

- Ну…ты плакала. Потом отключилась. Дин говорит, нервно-магическое истощение. Пару дней попьешь настойки и будешь как новенькая!

- Конечно, будет! Чай! Настойку…

Опоссум принес пузырек, и Джен выпила. Ха-шиии-рри! Гадость какая!

- Пирожком, пирожком заешь, Ярборро! Кисельком запей…

Джен улыбнулась. Друг старался ее поддержать. Как мог. Но на душе все равно скребли ядовитые опоссумы. Прости, Чай…

- Где твои кинжалы? – профессор Дин посмотрела туда, откуда обычно у принцессы рожками выглядывали рукоятки с двумя змейками.

- Ой…

- Не переживай. Они вернутся. Ты ведь уже прошла ритуал?

- А откуда вы…

- Знаю. Во-первых, девочка, я много чего знаю. А во-вторых, я тебя осматривала. Это не укус мира́йи. Мира́йя сбежала из террариумов кафедры и укусила студентку! Чушь несусветная!  Змеи умны и не тянут в рот всякую гадость! – старушка хохотала, вытирая слезы морщинистой ладонью. Придя в себя, она продолжала:

- Магия Рини сильна. Сильна и опасна. В отличии от магии Стихий, она не проходит для мага бесследно. За нее надо платить. Изменить уже ничего нельзя, Дженни. Поэтому мой тебе совет – прислушивайся к себе. И если заметишь какие-то изменения –  обращайся.

- Профессор Дин…

- Да? Ну, смелее! Ты же хочешь попасть ко мне на кафедру? Спрашивай!

- Вы меня осуждаете? – Джен посмотрела профессору в глаза.

Мало кто мог выдержать взгляд старейшего зельевара, и не отвести глаз. Даже Верховный маг старался этого избежать. Синие глаза жгли насквозь. Принцесса смогла. Сильная девочка. Упрямая. Смелая. Ах, какая девочка! Дочка Эммы…

- Я? Нет, не осуждаю. Я вообще никого не сужу. И тебе не советую.

- Но ведь мама, она же тоже…

- Эмма провела все это время у демонов. Она все забыла. Думаю, это ее уберегло. Что будет теперь – не знаю. Вот и посмотрим. Еще киселя?

- Я хотела спросить.

- Да?

- Слюна опоссума. Вы ее используете в зельях?

- Слюна опоссума – смертельный яд, Дженни, - старушка откинулась на спинку огромного мягкого кресла, утонув в нем целиком.

Сухие сморщенные пальцы, словно перстнями усыпанные разноцветными пятнами подтянули края шали. Вязаные черепа расплылись в жутковатой улыбке.

- Я знаю. Но можно сделать очень слабый раствор. Яды в микродозах обладают целительскими свойствами. Их используют в мазях.

- Верно. Но слюна опоссума, кроме того что ядовита, способна разъедать. Дырочки на подоле твоей мантии говорят о том, что ты много времени проводишь с Чаем. Думаю, на твоем столе есть выжженные зеленые точки. Причем этим свойством обладает как слюна опоссума, так и слеза. Даже кровь!

- Она брала у меня кровь! – Чай обиженно ткнул пальцем в профессора Дин.

- А если раствор совсем слабый? Будет слабый ожог?

- Конечно.

- А если соединить с жиром муля?

- Будет легкое покраснение, и только. Но если ты собираешься отомстить кому-нибудь, давай придумаем что-нибудь более гуманное. Кто тебе насолил? Можно сделать так, что лицо будет идти синими пятнами всю неделю. Выглядит гораздо веселее и намного безопаснее.

- А почему это опасно?

- Даже очень слабый ожог лица оставит красноту надолго.

- Надолго, но не навсегда? – допытывалась Джен.