Хотела послать этого диктатора посчитать розовые тучки в иллюминаторе, но Савельев, как всегда, имел свою точку зрения на происходящее. Он резко и достаточно сильно дёрнул меня за руку, тем самым вынуждая приземлиться попой на его колени.

Естественно юбка платья от таких выкрутасов поднялась, превращаясь в самое короткое «мини», а стринги не могли спасти от полного контакта моих ягодиц с плотной тканью мужских брюк и холода стекла. Эта зараза пила воду со льдом. Возмущение от неравноправных действий и холода стакана к горячей коже вылилось в громкий вскрик и появление ненормативной лексики.

- Савельев, твою мать, ты совсем офонарел?! – меня уверенно держали на прежнем месте, так что с усилением громкости снова завопила. – Да, блин, убери ты к черту этот стакан! Он же холодный!

Стакан тут же улетел на пол. Я, следившая за его полётом, сморщилась в ожидании миллиона хрустальных осколков, но тот удачно приземлился на небольшой круглый коврик, что лежал между креслами.

Что погорячилась насчёт проклятого стакана, я поняла спустя секунду от его падения. Свободная мужская ладонь, тоже достаточно холодная, тут же легла на мою ягодицу, вызывая смешанное желание, отодвинуться или, наоборот, прижаться. Развернулась всем корпусом к мужчине, решая, что сейчас всё выскажу как на духу.

- Волконкая, ради сохранения своего рода лучше молчи сейчас, – прохрипел Роман, уже отпуская мою ягодицу и тут же перемещая руку на мой затылок.

Отнюдь не нежно ухватив за шею и волосы, прижал к себе, врываясь в мой приоткрытый рот. Я-то как раз собиралась ответить на его последнюю угрозу. Мою руку отпустили, переключившись на ноги, поглаживая их от коленей и всё выше. Я же вцепилась в мужские плечи в попытке оттолкнуться от него.

В этот раз меня держали. Точнее, руками придвинули к себе голову и бёдра перекрещенных в коленях ног. Я успела пару раз дернуться и постучать по плечам, но укус за нижнюю губу явно намекал на то, что пора прекращать бесполезное сопротивление.

- Савельев, ты хренов маньяк-насильник! – высказала свои обвинения, пытаясь овладеть охрипшим голосом и сорванным дыханием после продолжительного поцелуя.

Мужчина в этот момент отвлёкся на изучение моего уха и шеи, так что очередной укус пришёлся как раз на стыке этих зон.

- Алиса, молчи, пожалуйста! – рыкнули в ответ, возвращаясь к изучению моей шеи, плеча, снимая по пути бретельку платья.

Блин, эта тонкая полоска ткани ничего не прикрывала, зато держала лиф платья на приличном уровне.

Об этом факте я забыла в следующую  секунду, когда от потрясающих ощущений влажных губ на моей коже захотелось стонать и тоже что-то делать в ответ, но мне не нравилось это мужское желание – заткнуть мне рот. Я в принципе любила поговорить, и во время секса тоже.

- С какой стати я должна молчать?! Меня тут насилуют маньяки, а я должна в платочек рыдать.

Конечно, с изнасилованием это я погорячилась, хотя направление верное. Роман тоже был не согласен с подбором определений!

Натурально зарычав, резко сдвинул руку с наружной стороны бедра на внутреннюю, а через секунду те самые длинные пальцы, о которых я грезила пару минут назад, прошлись по кружеву трусиков и беспрепятственно проникли под них.

- Тогда хочу отметить, что девица мне попалась под стать. Ведь только извращенка и любительница пожестче может желать того самого изнасилования. Ты не находишь, что я прав, Алиса!?

От неожиданности и от ощущения его пальцев в себе я не ответила. Моё молчание было воспринято на «ура», но, видимо, на всякий случай запечатал мои губы своими. Роман поудобнее устроив меня и свою руку между моих бёдер, продолжил неожиданно начатое.