Там по осени, в день четвертый
Октября завязалась драка
(По какой причине – не помню),
И в пылу потасовки этой
Я лишила жизни сержанта,
Что на ругань был больно щедрый.
Надо было бежать из Сеуты –
Я тогда на скорлупку села
И отчалила быстро в Марвелью[19].
С корабля я сошла на берег
И в порту, когда потемнело,
Стала в карты с портовыми дуться –
В дурака и в другие игры.
Как там, что там, уже не помню –
Не успела моргнуть я глазом,
Вижу – шестеро наседают.
Я одна. При таком раскладе,
Обойтись нельзя без свистульки –
Я скорее ее достала…
Трое мигом легли на землю,
Остальные же дали деру,
Чтоб судьбы избежать собратьев.
Дальше в Малаге[20] я оказалась.
Как-то раз стою на бульваре
И с торговцем веду беседу.
Вдруг подходит (подослан чертом!)
Важный член городского совета.
Говорил он со мною грубо –
Кто я, что, зачем и откуда?
Я ему – на вопрос вопросом:
Мол, твое-то какое дело?
Он же в ярости стал божиться,
Что засадит меня в колодки…
И тогда я воздела руку,
Преисполнена правого гнева,
И влепила ему по макушке –
Поплясав, он на землю рухнул.
Подоспели порядка стражи,
Говорят: “По своей ли воле
Или против – поедешь с нами!”
Я сдаваться не собиралась
И об этом им сообщила.
Достаю я скорей свистульку –
Начинается танец жаркий:
Альгвасил[21], меня попытавшись
Повалить, был в упор застрелен,
Секретарь получил не меньше –
Головою бодал он землю.
Если уж говорить по правде,
Уцелеть в заварившейся свалке
Я, конечно, не ожидала –
Там бы голову и сложила,
Если б некий храбрец-валенсиец
Не пришел бы ко мне на помощь
И меня не прикрыл бы с тыла.
Я же в ярости порубала
Наседавших – налево-направо,
Ослепленная болью и злостью
И пораненная немного.
Наконец, удалось нам отбиться
И бежали мы с поля брани,
Я на память взяла три раны,
Но они неглубокими были.
Мы в пещере передохнули,
А потом, дождавшись рассвета,
Поспешили на берег, и скоро