- Ладно. Что дальше? Мы всё выяснили? Я могу идти?
- Нет. Вы почти ничего не рассказали об этом мужчине. Набросайте, пожалуйста, портрет, хотя бы крупными мазками.
И тут Остапа понесло:
- Он высокий стройный брюнет, с лёгкой небритостью или бородой и тёмными глазами. Симпатичный, но не смазливый. Не люблю таких - кажется, что они все ловеласы. Он спокойный и не болтливый. Умный, много читает и хорошо разбирается в разных вопросах. Шутить умеет, но не клоун, который слова серьёзного сказать не в состоянии - всё только с иронией или сарказмом. Он честный, открытый, терпеть не может всякие интриги и подковёрные игры. Заботится о близких и помогает им решать проблемы, а не отсиживается в сторонке. Умеет ухаживать: оказывать внимание, необязательно подарками, но так, чтобы девушка понимала, что ею интересуются. Уважительно относится к пожилым людям, независимо от степени родства с ними. Любит детей, ну или, по крайней мере, хорошо к ним относится, не считает исчадиями ада и проклятьем рода человеческого. Трудолюбив и не любит безделья.
- Как подробно... спасибо. Он богат?
- Это неважно.
- Какая глупость! Как это может быть неважно?
- Я не рассматриваю мужчину как способ обогащения. Только как близкого человека. Для теплоты, нежности, близости между нами.
- Может быть, облечён властью?
- Это в ту же степь. Неважно совершенно. Я ведь объяснила.
- Простите. Звучит неправдоподобно.
Мне показалось, что в его шёпоте проскакивают нотки искреннего недоверия и негодования. Может, какое-то разочарование из личного опыта... но я тут ни при чём.
Игнат прокашлялся:
- Хорошо, я понял. Но хотя бы в какой сфере работает? Интеллектуальный труд или ручной?
Я на автомате пожала плечами, забыв, что меня не видят:
- Наверное, лучше интеллектуальный. Чтобы у нас было больше общих тем для разговоров. Но не принципиально.
- Он спортсмен? Занимается чем-то?
- Обязательно. Если труд интеллектуальный, то нужно шевелиться вне работы.
- А вы сами занимаетесь спортом?
- Здесь ещё нет. А пока училась в институте, ходила на фитнес. Это тоже нужно для книги?
- Может пригодиться.
- Вы всё записываете на диктофон?
Меня вдруг накрыло стыдом: я ведь наговорила Игнату бог знает каких глупостей.
- Не волнуйтесь, я использую только информационную часть, остальное всё удалю.
- Хорошо.
Ничего хорошего. Это совершенно незнакомый человек, я ни одного документа его лично или этой фирмы не видела. И это просто слова. Но, с другой стороны, чем мне грозят эти записи? Да ничем. Ничего такого я на них не говорю, и даже не существует человек, который мог бы из-за них разозлиться.
Мы с Димой расстались ещё до защиты диплома: он сказал, что я слишком много времени посвящаю учёбе. Не знаю, сколько, по его мнению, было бы нормально, но - дело хозяйское. Тем более, что переезжать в Москву мой парень был категорически не согласен. Бросать всех друзей и... дела. Честно говоря, я точно не знаю, чем именно он занимался. Специального образования не имел ("поймал" меня чисто на байк и крутой внешний вид, по молодости лет) и обычно отговаривался невразумительным "то да сё". Пару раз ловила его на участии в мелких подработках типа грузчиком на переезде. Тем не менее, деньги у Димы водились: он приглашал меня и в кино, и в кафе, но где их брал - не представляю. А я мечтала о "большом" программировании, какого в нашем провинциальном N-ске отродясь не водилось. Вот и укатила одна. С голым дипломом за одинокой душой и без малейшего опыта.
- Что ж, - вздохнул Игнат. - Думаю, можем на этом остановиться. Если у нас возникнут ещё какие-то вопросы, мы вам напишем сообщение.