Дома Арсения распсиховалась. Она плакала, кричала, металась от одной стены до другой и заламывала руки.

– Арсик, угомонись. Ну купишь ты себе новую тачку. – Мирон в отличие от Арсении был совершенно спокоен. Он налил себе чаю в черную кружку – ту, из которой вчера пил Иван, и уселся за стол. – Это ведь всего лишь машина.

– Всего лишь! – возмутилась Арс. – Да ты можешь себе представить, сколько она стоит?!

– Да знаю я, сколько она стоит, – отмахнулся Мирон, – между прочим, я себе точно такую же хотел брать, только денег не хватило.

– Тем более, – уже более спокойно произнесла Арсения. – Дело в том, что и мне, как оказалось, эта машина уже не по карману. Если бы Островскому удалось помочь нам с раскруткой, я бы ее оставила. А поскольку надежды на это больше никакой, я хотела ее продать. Взамен купила бы себе что-то попроще, а остальное вложила в раскрутку – нам надо новый альбом записывать, с ним уже пробовать поездить по регионам, а на это немало денег нужно.

– Тебе страховая оплатит большую часть этой машины, вот и купишь новую, да и на раскрутку останется.

– Да нет у меня никакой страховки! – снова заорала Арс, на этот раз так, что Мирон дернулся и пролил на стол чай. – Из-за убийства Островского я пропустила все сроки, сегодня должна была ехать продлевать ее.

Арс схватилась за голову. Вчера вместо того, чтобы ехать в страховую, она отправилась к Велееву. Мало того, что там глупостей наделала, так еще и с машиной сама себя подставила.

– Ну ты даешь! – Мирон даже перестал водить губкой по столу, остатки разлитого чая тонкой струйкой полились на пол. – Кто ж на страховку забивает с такой тачкой! Ее ведь даже онлайн сделать можно было, они бы тебе сами привезли все бумаги.

Арсения бросилась в комнату, с размаху шлепнулась на кровать и завыла в подушку. Мирон тихо прошел следом и сел рядом.

– Ну все, все, милая моя. Успокойся, ничего не вернешь. Значит, надо просто жить дальше.

Он аккуратно погладил ее по голове.

– Мне пора ехать. Ты ведь справишься без меня? Будешь хорошей девочкой?

Арс подняла от подушки заплаканное лицо и угрюмо кивнула.

Пока Мирон собирался, она так и сидела, забившись в угол дивана и опустив подбородок в шерстяной колючий плед. Наконец хлопнула дверь, и в квартире стало тихо. Плакать больше не хотелось. Она дотянулась до столика, на котором с вечера стояла чашка с так и недопитым кофе и отхлебнула из нее. Еще вчера она бы не стала утром употреблять даже небольшое количество алкоголя – все же в кофе был ликер, но теперь, когда она не за рулем, ей было все равно.

Часы отсчитали десять утра, и Арс нехотя поднялась и отправилась одеваться. Спортивные штаны она сменила на черные джинсы, а бесформенную домашнюю футболку на узкую рубашку с рукавами три четверти и воротником-стойкой. Следы слез на лице пришлось замазать толстым слоем концертного грима. В обычной жизни Арс старалась пользоваться косметикой по минимуму, но сегодня, посмотрев на себя в зеркало, она поняла, что без макияжа ей не обойтись. Очень было бы некстати увидеть собственную физиономию на каком-нибудь «желтом» сайте с завлекающими заголовками о ее скорой или, как вариант, уже свершившейся кончине.

Леонид уже ждал Арсению за столиком возле окна. Полицейский окликнул ее и поднялся, чтобы помочь усесться. За соседними столиками расположилась парочка студентов и одинокая женщина с ноутбуком. За барной стойкой не было никого, в том числе и сотрудников.

– Где же официант? – оглядываясь, поинтересовалась Арсения. В метро оказалось душно, Светлова вспотела и очень хотела пить.