Эл с Тиром чуть ли не поздравили меня тогда, отчего я поняла, что эти хитрецы уже давно обо всем знали, правда, уверена, догадались они сами, а не Нуар им рассказал. Айрэн же трагично вздохнул, но сказать ничего под пристальным взглядом «босса» так и не решился. Его он, откровенно говоря, не только чуть ли не боготворил, но и по какой-то причине сильно боялся. Я делала ставку на то, что группа ещё не выступала в таком составе, отсюда и его страх, ведь Айрэна легко и непринужденно могут заменить другим басистом, поскольку, как говорится, незаменимых нет, и ребята с ним ещё не успели сдружиться, а он – заручиться их полным доверием и поддержкой.

Сразу после уличной съемки, я всё-таки смогла убедить Нуара, что, пока они отправились в другую студию, мне нужно съездить к себе домой и забрать необходимые вещи. Смерив меня внимательным взглядом, мужчина подумал и согласился, но с условием, что в шесть мы встретимся в ресторане, неподалеку от его дома, и поужинаем. Договорившись об этом, я сразу и отчалила…

Добравшись до квартиры, в которой за последнее время была всего два раза, чтобы только забрать одежду и нужные вещи, я выбросила из холодильника просроченные и испорченные продукты, что Нуар купил «на всякий случай», вытерла пыль и протерла пол просто тряпкой по-быстрому. У меня и швабры-то до сих пор не было.

Скоро покидав в одну из коробок, с которой я переезжала из предыдущей квартиры, туфли, мелочевку, сняла с вешалки пару платьев, несколько комплектов белья и, загруженная всем этим скарбом, направилась обратно к машине.

Загрузив всё, поняла, что нужно выдвигаться, чтобы не опоздать на «свидание», хотя… А можно ли это было назвать свиданием? Вроде как мужчина просто сказал «встреча», а мы с ним уже встречаемся. Но ведь он мне не муж, так что… Пускай будет «свидание»! Тем более их у нас и не было ещё.

Когда до меня дошла «светлая» мысль, что я еду на свидание, я так резко нажала на тормоз, только тронувшись с места, что едва не впечаталась носом в руль.

Выскочив из автомобиля, я вприпрыжку помчалась обратно в квартиру и, как ужаленная, быстро сполоснулась, переоделась в шикарное, совсем новое белье черного цвета, к нему добавила чулки и завершающими штрихами стали: облегающее платье до середины бедра тёмно-бордового цвета, туфли на тонкой шпильке и обновленный макияж.

Вполне естественно, после такого я опаздывала на «свидание». Часы на телефоне показывали без пятнадцати шесть, в городе начинались адские пробки, а я ещё была на парковке перед домом. И закономерно, что я, чтобы хоть как-то уменьшить время моего опоздания, решила «поиграть» в гонщика. Но то ли машинка моя решила, что с неё достаточно, своё уже отъездила, и она в такие «игры» не играет, то ли «гонщик» из меня отвратный оказался, но на очередном светофоре, на полпути к ресторану, она вдруг издала странный звук, двигатель чем-то натужно скрипнул, заглох, и сразу после этого погасли все лампочки. Машина, издав последний тягостный вздох… издохла.

Потыкав безуспешно в кнопку зажигания несколько раз, я, игнорируя недовольное гудение машины позади, нехотя взяла телефон и, как и автомобиль мгновение до этого, протяжно, тяжело вздохнула.

Ещё раз посмотрев на часы, увидела, что уже без пяти шесть. Придется звонить Нуару.

Набрав его номер, я после первого же гудка услышала:

– Дай угадаю, – недовольно пробурчал он, – ты мне сейчас скажешь, что твоя рухлядь сломалась?

– Как ты догадался?!

– Это было вполне закономерно. Ты как будто специально выбираешь такие развалины из жалости. Лучше бы меня пожалела, я ведь голодный останусь, а, как ты помнишь, я сегодня и не обедал…