Во время очередной паузы Дима опустил гитару и сказал:

— Всё, мне пора.

Инстинктивно Кира подняла глаза на Илью как будто спрашивая: «неужели ты это разрешишь?»

Но Илья только кивнул и тоже отставил гитару в сторону.

— Тебе ехать далеко? — спросил он, обращаясь к Кире.

— Ну, так… — ответила та, потому что ещё не решила, хочет ли она, чтобы Илья знал, где она живёт.

— Я тебя провожу, — уверенно сказал тот.

Кира открыла рот и снова закрыла. В этом предложении было сразу всё. Оно звучало немного странно, потому что Кира не считала себя беззащитной и не нуждалась в особом отношении, а Илья явно не собирался развозить по домам остальных. Вряд ли у него была машина, так что реальной помощи он оказать не мог. И в то же время, это решение, это желание опекать, отозвалось в груди приятным теплом. К тому же, Кира хотела остаться с Ильёй наедине и поговорить.

Справедливости ради она, всё же, спросила:

— Ты точно не хочешь спать?

— Уже нет, — Илья равнодушно качнул головой.

Оставив на Миху запирать гараж, они вышли во двор и, обогнув ближайший дом, двинулись вдоль по улице. Стоял сентябрь, так что погода была тёплой и приятной, только ветер слегка задувал под куртку. Садиться на автобус, снова оказываться в тесноте среди чужих людей, Кире не хотелось, поэтому она решила пройти пару остановок пешком.

— Как тебе? — спросил Илья, когда они миновали несколько домов.

— Музыка? — переспросила Кира. — Вы хорошо играете. Я не ожидала.

Илья тихонько хмыкнул, но скосив на него глаза, Кира увидела на губах спутника самодовольную улыбку.

— Я только не совсем понимаю, — призналась она, — к чему это всё? В смысле… — она задумалась, как бы поясиить, потому что почувствовала, что слова её могли прозвучать не слишком вежливо, а задевать Илью ей совсем не хотелось. — Я имею в виду, вы уже где-то выступали?

Илья качнул головой.

— Пару раз, — уточнил он. — Но не за деньги.

— Вы планируете выступать?

— Конечно.

— Тогда чего ждёте? «Витражи» играют куда хуже вас, а уже зашибают бабки.

Илья только хмыкнул в полголоса и ничего ей не сказал. Какое-то время они шли по улице молча, а потом он медленно произнёс:

— Начать можно с «Подвала», но «Подвал», по большому счёту, шлак. Нужно выходить на реальных продюсеров. Нужен спонсор. Это даже важнее продюсера, потому что раскруткой я могу заняться и сам. И ты, в принципе, права. Песням нужны слова. Хотя это уже такая мелочь на фоне остальных проблем.

— Это нифига не мелочь, — обиделась Кира. — Люди слушают песни, они хотят понимать, о чём они.

— Как знаешь. Хочешь что-нибудь написать?

— Э… нет.

Подумала и добавила:

— Нет, вообще-то, накорябать что-нибудь я могу, просто чтобы не петь ту белиберду, которую я сегодня пела. Но откровенно говоря, стихи у меня отстой, и если ты хочешь заниматься этим делом всерьёз, то тебе нужен нормальный поэт.

— Я хочу, — подтвердил Илья.

— А сам ты не пробовал писать?

— Я пишу музыку, — в словах Ильи была такая спокойная уверенность, что Кира ни на мгновение не усомнилась в том, что тот не рисуется. И в том, что действительно хорошо знает свои возможности. — Я умею выражать мысли и эмоции через звуки. Через слова у меня выходит с трудом. Так что стихи — это точно не моё.

Кира помолчала, размышляя о сказанном. Она подумала, что Илья в каком-то смысле прав. Напряжение, жившее внутри этого человека, проглядывало в каждом его движении, звенело в каждом гитарном аккорде… И никак не выражалось в словах.

К часу ночи Кира поняла, что Илья имеет довольно чёткий план развития — и говорить о нём может очень долго. Они уже прошли половину дороги до его дома, а садиться на автобус было попросту слишком поздно.