Вот у моего мужа сегодня спросят: «Правда ли, что вы не собираетесь присутствовать на свадьбе своей племянницы?». Племянница Бьорна выходила замуж за человека, чем сильно разозлила все правящие дома. И Бьорна настоятельно убеждали туда не ходить. Но мой муж сказал, что мы пойдём. И я, и он. И что это - семейный праздник, и он там обязательно появится.

Отвечать на все вопросы нужно было искренне. Это обязательное условие. Так что если Бьорн скажет, что прибудет на свадьбу - то лишь внезапная смерть может ему помешать. А вот если на третий вопрос кто-то солжёт, то это будет сигналом, что такой глава дома мог солгать и на первые два. И вполне может и закон нарушить, и действовать только в собственных интересах, наплевав на интересы народа. Такого никто никогда не допускал, и на ступенях Парламента звучали лишь честные ответы, даже если это могло вызвать столь ожидаемый газетчиками скандал. Ведь скандал всегда можно замять, успокоить, перекрыть другим скандалом. А вот потерю доверия народа, ты не восполнишь уже никогда.

Именно поэтому за вопросами и ответами очень внимательно следили, и журналистов там было так много. Они сразу же, после окончания церемонии опроса всех восьми глав, неслись в свои издательства, чтобы донести ответы до населения.

А ещё на все три вопроса нужно было отвечать только «Да» или «Нет». Как правило, подбирали вопросы так, чтобы ответ был на первые два - стандартное «Да», а вот на третий «Нет». Это было не обязательно. Но иногда случались и казусы. В истории были примеры, когда готовились ответить «Нет», а вопрос звучал по-другому. Чуть перестрой его, и ответ будет уже «Да». С вопросом мужа была та же история. Вот задай ты его «Правда, что вы собираетесь присутствовать на свадьбе своей племянницы?», и вот тут мой муж должен будет ответить «Да».

Именно поэтому третьего вопроса всегда ждали с нетерпением.

- Одной из трёх девушек будет моя сестрёнка, - продолжила Урсула, - она совершила оборот буквально на днях. Очень удачно получилось. Так вот. Она задаст Бьорну совершенно не тот вопрос, которого он ожидает. И солгать он не сможет. Так что вы из его собственных уст услышите правду. Как вам такая идея?

Я кивнула. Это и в самом деле был неплохой выход.

- Я ждала этого целый год. Кроме как сегодня, вряд ли представится другой случай. И не думаю, что вы согласитесь приехать ко мне домой и заглянуть в мою спальню, когда я буду там с Бьорном.

Я в ужасе посмотрела на неё, а она расхохоталась.

- Я так и подумала.

Отсмеявшись, она протянула мне лист гербовой бумаги.

- Берите, не бойтесь. Это бракоразводный документ. Вы же знаете, как это работает? Вам всего-то нужно его подписать. Вы его подписываете, и подписывает Бьорн. Сам он вам его никогда не предложит. Поэтому инициатива должна исходить от вас. Вы ставите подпись, идёте в храм и гасите Малый рог медведя.

Я кивнула. Да, процесс расторжения брака я знала.

- И было бы чудесно, если бы вы сделали всё это сегодня ночью, сразу как вернётесь. В доме немало ценных вещей. Да одни драгоценности, что сейчас на вас, стоят целое состояние. Забирайте их и уходите. Возьмите с собой все деньги, что найдёте в доме, и уезжайте. Так будет лучше для всех. Бьорн сегодняшнюю ночь проведёт со мной. Сразу после завершения церемонии открытия заседаний, мы, как обычно, поедем ко мне. Вернётся под утро. К этому времени вас тут быть уже не должно, - сказала она, вставая.

Я не стала её провожать. Где выход она знала. Чувствовала я себя обессиленной и опустошённой, меня трясло. Но пришлось всё-таки взять себя в руки. Через минут пять после ухода Урсулы, я всё-таки собрала со столика газеты и пропуск и поспешила наверх, в свои комнаты.