- Я не имею никакого отношения ни к одному из Восьми Правящих Домов. Зовите меня Асти – если и этот начтет меня «Астрой» величать то я взвою.

- Тогда вы меня Талек – представился он.

Я не стала спорить. Нет у меня на это сил.

- Гунна.… То есть, Асти. Я вхожу в состав специальной комиссии, что прибыла в ваш город, что бы расследовать убийство вашего… отца.

Я кивнула. Это было понятно и так. Не стали бы три медведя приезжать в наш городок просто так. Вошел Карл. Он кивнул мне в знак того что все уладил и сел за моей спиной на еще так и не разобранные ящики с книгами. Нужно будет заняться вечером.

- Асти, вы не могли бы помочь нам в этом сложном деле? – проникновенно спросил Талек.

- Я? Но чем?

- Вы перевели надпись, что была сделана на стене кро.… В день убийства Эффраима Крисминта. Верно?

- Она была сделана его кровью? – ужаснулась я.

- Да. Боюсь что именно так.

Я на минуту прикрыла глаза. Голова закружилась и все поплыло. Только вот расслабится, я себе позволить никак не могла. Крепко вцепилась в магазинную конторку побелевшими пальцами. На мне дочери, Карл, магазин и вот еще медведи пожаловали. А еще похороны. Я даже заплакать себе позволить не могу. Потом… Я открыла глаза и наткнулась на ошарашенный взгляд медведя. Он снова смотрел на меня как на ожившую древнюю медведицу. Я выдохнула и спокойно сказала:

- Гард ничего не сказал об этом.

- Начальник полиции старался щадить ваши чувства. У вас с ним близкие отношения? - и он внимательно посмотрел на меня.

- Нет. Просто дружеские – ответила я.

Мне нечего скрывать. И в самом деле дружеские. Только вот друзья же не уходят, когда они так нужны?

- Асти. Я понимаю, что вам тяжело. Но поймите. Ваш отец не первая жертва этих мерзавцев. И мы должны сделать всё, чтобы не допустить новых убийств.

- Да, я понимаю. А что от меня требуется? Вы так и не сказали.

- Видите ли. Есть еще две фразы, который мы бы хотели, что бы вы перевели.

- Разумеется. Давайте – протянула я руку.

Медведь достал блокнот и, пролистнув его, открыл на странице с латынью.

- Вот эта первая фраза была в письме, что анонимно отправили всем Восьми Правящим Домам.

- «Nihil perpetuum amisit Hoc modo non est in loco Alĭbi Ultimum refugium» – прочла я вслух – Вы ошибаетесь. Здесь отсутствуют точки. Это четыре предложения. Выражение крылатое.

- И как переводится? – затаил дыхание Талек.

- «Ничто не бывает утеряно окончательно. Просто оно лежит не на своём месте» - перевела я – А потом идет одно слово, которое переводится как «В другом месте», потом идет новое предложение из двух слов. Они переводятся как «Последнее убежище».

- Так – вздохнул Талек – В итоге мы имеем фразу – и он заглянул в свой блокнот и прочитал «Ничто не бывает утеряно окончательно. Просто оно лежит не на своём месте. В другом месте. Последнее убежище».

- Боюсь, что это никак не указывает на убийцу – согласилась я с тем, что фраза мало что дала.

- Да, это указывает на один артефакт, что будет найден в результате убийств – сказал Талек – Давайте я дам вам вторую фразу.

Он перелистнул блокнот и дал мне его снова на другой странице.

- «Et in sole sunt maculae» - если дословно, то это переводится как - «И на солнце бывают пятна». Но фраза построена не совсем корректно. Грубо.

- Грубо? Это как?

- Она звучит немного по другому «Nam vitiis nemo sine nascitur» И переводится как «Ибо никто не рождается без недостатков». Более вольный перевод звучит как раз «И на солнце бывают пятна». У вас же слова подогнаны под перевод. Так с крылатыми фразами обращаться не принято.