– Ты хотела меня видеть на свадьбе – смотри! А я не хочу, чтобы твоя свадьба, твой день, превратился в обсуждение нашего сходства. Тебе цветы, Саше конверт, а я удаляюсь. Здравствуйте, Андрей Иванович. Я от души и вас поздравляю.

– Ты, Дарья, не перестаёшь меня удивлять.

– В женщине должна быть загадка, – улыбнулась гостья. – Всем удачного дня!

Андрей Иванович Томин вошёл в здание компании «Сибстрой» и направился к турникету. Он уже приготовился предъявить паспорт, чтобы пройти на приём по записи, но страж порядка слегка улыбнулся и сказал:

– Проходите, Павел Владимирович без церемоний.

«Ну и дела», – пронеслось в голове Томина, идущего к лестнице. Но сюрпризы для него только начались. Войдя в приёмную и не успев представиться, заметил, как изменилась в лице секретарь и негромко задала ему вопрос:

– А в кабинете кто?

– Я на приём к Малыхину. Это мой паспорт, – посетитель слегка улыбнулся. – Извините, если напугал.

– Это вы меня извините. Вы двойник нашего шефа?

– Я адвокат Томин. Мне назначена аудиенция.

– Павел Владимирович к вам адвокат Томин.

– Приглашайте.

Томин переступил порог, закрывая за собой двери, и остолбенел. Перед ним сидел его двойник. В кабинете повисла минутная тишина.

– Проходите, присаживайтесь, переведём дух, прежде чем начнём беседу, – говорил Малыхин, наливая в стаканы воду из бутылки и предлагая её посетителю. – Кто вы и откуда?

– Начну с самого начала. Подобная реакция была у меня в феврале этого года, когда я увидел двойника своей дочери. Вы не волнуйтесь, через пять-десять минут шок пройдет, и вы сами заметите, что наше сходство поверхностное. Начнём со стрижки и цвета волос, сравним рост и вес. Фигура, осанка, манеры, речь – всё это не может быть одинаково. Мы росли и воспитывались в разной среде. Не будь я бывшим опером, возможно, и мысли не возникло о сходстве девушек. Это моя самодеятельность привела меня к вам, и чувствую, будут ещё загадки.

– И что вы хотите:

– Ничего. Мне просто было интересно узнать, почему моя дочь так похожа на Дашу Подольскую, которая старше неё на год. У меня нет ни дальних родственников, ни близких, кто мог бы пролить свет. Я встретился с мамой Даши и её дедом. Это отец и дочь Матвеевы. Так я узнал о вас, вашем отце, о вашем коротком романе с Дарьей Матвеевой. В этом нет тайн. Сергей Ильич дружил с Дарьей Степановной с первого курса и, зная о вашем романе и причине разрыва, сделал ей предложение. Он умер в октябре 2012 года. Моя дочь Анна и дочь Подольских по результату теста ДНК сёстры по отцовской линии. У меня не было брата. А реакция на моё появление в вашем офисе говорит об обратном.

– И что?

– Ничего. Я удовлетворил своё любопытство. А вы делайте, что хотите с полученной информацией. Это моя визитка, если понадоблюсь, а на обороте номер телефона Дарьи Степановны. Это всё, – Томин поднялся из-за стола, чтобы уйти.

– Постойте! – Малыхин встал из-за стола и прошёл к шкафу, за дверцей которого располагался сейф. Из него он достал конверт и вернулся к столу. – Это ваше.

Томин присел к столу и открыл конверт. В нём лежала сберегательная книжка, к которой он не притронулся, и небольшой лист бумаги, свернутый вдвое. «Андрей, прости меня за маму и за проклятое прошлое. Исправить ничего нельзя. Если захочешь услышать мою исповедь, Павел передаст тебе её, а нет – гореть мне в аду без прощения. Прости».

– Хочешь послушать?

– Хочу.

– Отец умер в десятом году. Ему было восемьдесят. Последние полгода он боле, и я особо не придал значения его словам. Как-то не укладывалось в моей голове, что взрослый, тридцатилетний мужчина, имеющий жену и двух дочерей, может влюбиться в пятнадцатилетнюю девчонку. От этой связи я и родился. Правда, по документам моей матерью была его жена, а моя мать осталась моей няней и кормилицей. Ты представляешь, что это была за жизнь для всех? Была ли это страсть или любовь отца не знаю. А несговорчивость и ненависть нашей матери к отцу привели её к лагерю. Её обвинили в краже и дали срок. Отец хотел напугать её, но просчитался. Там ты и родился. Через месяц, после свидания со старшим братом, мать повесилась, а тебя и тело матери забрали старший брат с женой. Своих детей у них не было, а отцу брать ребёнка осужденной было нельзя. Отец говорил, что всегда помогал твоим приёмным родителям. Устроил твоего отца на работу в школу учителем по труду. Томины получили сразу квартиру в двухэтажном доме, через время переехали в новую пятиэтажку. Но так ли это было, не знаю. Говорил, что служа в милиции, ты быстро найдёшь «доброго» дядю, который помогает. «Я не могу так рисковать. Этот риск неоправданный», – говорил он. О лихих девяностых говорить не буду. Он нашёл свою «нишу» в конце их и занялся строительным бизнесом с моим участием. Я окончил строительный институт и работал по специальности ни один год. Так у нас появился семейный бизнес. Мои знания, его связи дали нам неплохой результат. Именно тогда, он открыл счёт на твоё имя и перечислял деньги от прибыли, переведя их в валюту. Я не знаю суммы на счёте, она мне и не нужна. Что касается непосредственной помощи, то твои дети поехали в Англию не за красивые глаза, а с его подачи.