Помолчав, она повернула к Коннору круглое веснушчатое лицо и неодобрительно добавила:

– Шестнадцать. Почему он не в школе, хотелось бы знать.

– Уж больно ты строга, Кайра. А съездить в другую страну, узнать что-то новое про птиц – чем не учеба?

– От этого два и два сложить не научишься. На всякий случай напоминаю, вдруг забыл: Шон сегодня с двенадцати. Везет жену к врачу на осмотр.

Коннор поднял голову – он действительно забыл.

– Там у них все в порядке? И с ней, и с ребенком?

– Все в полном порядке, просто она хочет, чтобы он тоже присутствовал, потому что сегодня им скажут, мальчик или девочка. Так что в девять даму из Донегала поведет Брайан, ты пойдешь в десять, а у Полин в половине одиннадцатого – дублинские новобрачные.

Она стучала по клавиатуре, выстраивая утренний график. Кайра была резковата и любила покомандовать, но в умении делать сразу несколько дел не имела себе равных.

И, что несколько раздражало Коннора, ждала такого же умения от других.

– Еще я тебя поставила на два, – добавила она. – Тоже американцы, семейная пара из Бостона. Они только приехали из Клэра, были там в Дромоленде и теперь три дня проведут в Эшфорде. У них трехнедельный отпуск по случаю серебряной свадьбы.

– Стало быть, в десять и в два.

– Представляешь, люди женаты столько же, сколько мне лет! Есть над чем задуматься.

Слушая вполуха, Коннор уселся за бумажную работу, которую нельзя было переложить на Кайру.

– Судя по тому, что ты в семье самая младшая, твои родители женаты еще дольше.

– Родители – другое дело, – категорично заявила она, оставив Коннора в недоумении. – Да, забыла. Брайан говорит, утром было землетрясение, его чуть с кровати не скинуло.

Коннор с невозмутимым видом оторвался от бумаг.

– Землетрясение? Да ну!

Синеволосая девушка усмехнулась, продолжая стучать по клавиатуре – пальцы с розовыми ногтями так и летали над клавиатурой.

– Уверяет, что весь дом тряхнуло. – Она закатила глаза, нажала кнопку печати и, крутнувшись на стуле, потянулась за планшетом. – А поскольку в новостях на этот счет не было ни слова – только в Интернете пара упоминаний, – он решил, что дело секретное. И в его устах землетрясение мигом превратилось в ядерные испытания какой-то иностранной державы. Он тебе еще с этим надоест, мне так уже все уши прожужжал.

– А под тобой кровать не тряслась?

Кайра ухмыльнулась.

– Только не от землетрясения.

Коннор рассмеялся и вернулся к бумажкам.

– А как Лиэм поживает?

– Замечательно. Подумываю, не выйти ли мне за него.

– Ого! Уже и к свадьбе дело идет?

– Почему бы и нет? Надо же когда-нибудь открывать счет годовщинам. Я сообщу ему, когда приму решение.

Зазвонил телефон, Коннор предоставил ответить Кайре, а сам вернулся к расчистке бумажных завалов на столе.

Интересно, подумал он, кто-то почувствовал, кто-то – нет. Одни люди более открыты, другие, наоборот, заперты на глухой засов.

С Кайрой они сто лет знакомы, и она знает – не может не знать, – кто он такой. Но никогда об этом не говорит. Несмотря на свои синие волосы и колечко в левой брови, она как раз из породы наглухо закрытых.

Коннор плодотворно трудился, пока не явился Брайан и, в полном соответствии с прогнозом, не начал вываливать на него все свои версии о землетрясении и ядерных испытаниях, проводимых какой-то секретной службой, и даже – боже упаси! – о признаках конца света.

Оставив Брайана с Кайрой пережевывать эту тему, Коннор пошел выбрать птицу для первой прогулки.

Поскольку свидетелей не было, он поступил самым простым и быстрым способом: открыл вольер, посмотрел в глаза первой понравившейся птице и выставил руку в перчатке.