– Сейчас мы посмотрим, какого цвета оно у тебя, – зло прошипела Даирра и, сделав пас рукой, выкрикнула: «Эксплоратор». Облачка из её руки так и не появилось.

– «Эксплоратор», – повторила она раздражённо.

– Леди Даирра, не расстраивайтесь, у вас просто в предках не было стихийных магов.

Но тут на трибунах начались шум и заинтересованные перешёптывания.

– А мне бабушка рассказывала, что у нас был в роду элементаль, – сказал белый маг со странной серьгой в ухе.

– Тогда выходите и попробуйте! – пригласил его Адриан.

Немного погодя мы все узнали, что почти у каждого в роду было предание, что, так или иначе, брат прабабки был вторым союзом женат на дальней родственнице стихийного мага то ли воды, то ли огня. Никто толком вспомнить не может, но попробовать заклинание захотели все.

На арену началось настоящее паломничество.

Но вызвать вестника получилось у единиц. У Аделы облачко было настолько слабым, что его сразу унесло порывом ветра всё усиливающейся непогоды. У Сильваны вышел слабый туман, а у братьев Каризало – белёсое облачко, как и у принца.

За попытками создания вестника все забыли про меня. И я, стараясь не привлекать к себе внимания, отошла к трибуне. Достав тетрадь, записала формулу: «MagF=AmtimesdaMag2».

«Сила – это толчок или притяжение, ветер тоже толкает и тянет, и чем больше его скорость, больше и сила, – рассуждала я про себя, наблюдая, как ветер своим порывом развевает одежды магов, пока те пытаются к нему воззвать. – Давление равно силе, разделённой на площадь, и, по сути, ветер прикладывает её к любой области – будь то стена, крыша или человек.

Хорошо, предположим, что так может перемещаться человек, но вот как оно переносит мысль или информацию о предметах?» – задала я сама себе вопрос – и сама же на него ответила:

«Воздух переносит запахи и распространяет звуки, что делает его отличным проводником. Это означает, что стихийники не только умели управлять природой, но и обладали рецепторами, позволяющими им понимать её!» – осознала я, и сразу стало понятно, почему дар к этому заклинанию обусловлен наследственностью стихийных магов.

– Не хочешь попробовать? – тихо спросил Бэзил.

Я вздрогнула, не заметив, как он ко мне подошёл, и, резко захлопнув тетрадь с выводами, встала со скамейки.

– Наверное, нет, – раздражённо ответила я, так как, по-моему, у Бэзила вошло в привычку меня пугать.

– Даже если в тебе нет этой силы, что с того? На твоей жизни это никак не отразится, – констатировал он.

– Наверное, поэтому и не хочу, – с досадой ответила я и, на прощание кивнув, пошла в сторону выхода.

Ветер всё усиливался, и стало очевидно, что нас ожидает шторм. Но, на удивление, я чувствовала непонятное томление. Мне всегда нравились ветер и морской бриз. Ещё маленькой девчонкой я с удовольствием бегала на причал, как только поднимался ветер, и в одиночестве, сидя на берегу, наслаждалась. С тех пор моё влечение к стихии не прошло, и, подставляя лицо порывам, я решила пойти в парк и без лишних глаз подумать и попробовать заклинание.

«Итак, что мы имеем? – спросила я сама у себя, шагая по мощёной парковой дорожке.

Первое: король, похоже, знал, что действие любовного зелья временное, тем не менее, пройдя со своей домажкой ритуал, выпил её», – рассуждала я, понимая нелогичность такого предположения.

«Второе: леди Ревалье служат не только кровные родственники, но, возможно, и те, кто недоволен властью», – сделала я вывод, углубляясь в парк и подходя к любимому дереву кинама.

«И третье: в моих недалёких предках явно был стихийный маг. И в этом случае становится понятно, почему за четыреста лет магия не выродилась, ведь кровь стихийных магов сохраняет магический потенциал и не даёт магии иссякнуть».