Он повернулся к своей машине, но Свинцов оказался у него на пути.

– Я ни в чем не виноват, капитан. И Валерию не трогай. Никого не трогай!

– А то что? – усмехнулся Макс.

– А то все!

– Ну-ну!

Макс решил уйти от прямого обмена угрозами. Метать молнии впустую – удел слабых, а он сильный. Поэтому ударит наверняка. Когда придет время. А сейчас в отдел – отчитаться о проделанной работе. Так уж заведено в полиции, каждый свой шаг нужно отмечать на бумаге, кто не дружит с бюрократией, тот в свои тридцать шесть лет ходит в капитанах. Максу давно пора это понять.

Услуги адвоката влетели в копеечку, но оно того стоило, мента как ветром сдуло. Свинец уже навел справки, у Колодина проблемы с законом, именно поэтому он не стремился обострять ситуацию. Возможно, его и не стоит бояться. Но все же Свинец решил подстраховаться, отправил Залкина к Галке, вдруг Колодин захочет пообщаться и с ней.

– Не сказала я ничего! – уверяла Лера. – Даже в дом мента не впустила! Ты же видел!

– Видел. Потому что вовремя подъехал… – усмехнулся Свинец. – Или все-таки успела сболтнуть?

– Да нет же, говорю!.. Что ты говорил, то я и сказала!

– Мент понял, что ты врешь?

– Нет… То есть да… – вздохнула Лера.

– То есть он от тебя теперь не отстанет, – мрачно усмехнулся Свинец.

Они стояли посреди холла. Лето, но на улице нежарко, в доме прохладно и без кондиционера.

– Теперь он меня достанет!.. Но я ему ничего не скажу! – поспешила заверить она.

– И не надо. Им ведь все равно, будешь ты жить или нет после того, как меня сдашь. И расстреливать они меня не станут. Заметут, закроют, но ты знай, я кого-нибудь к тебе отправлю. Кого-нибудь, кто из тебя кишки вытряхнет. Это просто: разрезают живот через пупок, кишки вываливаются, а ты ползаешь по полу, собираешь их… А соберешь – все равно сдохнешь!

– Да не скажу я ничего! – бледная как смерть, простонала Лера.

Входная дверь вдруг открылась, Свинец невольно вздрогнул. Охраны с ними нет, Залкин уехал, неужели мент вернулся?

Но в дом входили крепкие парни, один в приталенном пиджаке, другой в брендовой кожаной куртке. Наглые, самоуверенные, на Свинца смотрят как на добычу, как будто уже подстрелили оленя, осталось только на вертел надеть. Видно, что резкие, тренированные, не просто с ними будет.

– Ты Свинец? – спросил один с косым шрамом на правой щеке.

Кончиком этот шрам подпирал нижнее веко, оттягивая его слегка вниз. От этого казалось, что он вот-вот заплачет, но только одним глазом.

– Кто такие?

Свинец настроился на схватку, хотя положение, откровенно говоря, дрянь. Ножа нет, и пистолет находится в тайнике, встретить этих непонятно кого он мог только кулаками. Но вырубить он успевал в лучшем случае одного, так они встали, окружив его с двух сторон. Одного ударит, а второй тут же врежет ему самому. А ведь врежет, и очень мощно.

– Общество защиты животных. За Чаплыгина поговорить.

– Нет его.

– Ты его жена? – глядя на Леру, спросил меченный.

– Я. – И она смотрел на него – в замешательстве и с надеждой – вдруг эти крутые парни помогут ей избавиться от Свинца.

– Где муж?

– Н-не знаю…

– Свинец убил?

– Э-э…

– Вместе убили? Теперь Свинец вместо мужа?

– Да нет.

– Что нет, если да… И это беспредел, да, Свинец?

Меченный, казалось, вот-вот заплачет, если он жалел кого-то, то точно не себя. И не оплакивал он Свинца, а отпевал.

– Да я-то Свинец, а ты кто?

– А Василий я, Букреев… Ступина Игоря Олеговича знаешь?

Меченный нарочно отвел полу пиджака, обращая внимание на пистолет в пластиковой кобуре, прикрепленной к поясу. И у второго ствол. Один слева, другой справа, достанут волыны и с двух сторон откроют огонь.