Какой к лешему дом инвалидов?! Я могу ещё понять центр реабилитации, но не это!

– Нам нужно забрать пациента, – торопится волонтёр.

Чёрта с два я им отдам его!

– Пациент никуда не поедет. Ему стало лучше, и в ваших услугах он больше не нуждается.

В доме инвалидов Алексей не получит нужной терапии, там дадут уход, но никак не восстановление!

– Но…

– Никаких «но»! – отрезаю.

– Девушка, нам необходимо…

– Мне плевать, что там вам необходимо. Он никуда не поедет, – отвечаю, как можно твёрже.

– Вы понимаете, что потом может снова не быть места, – объясняет один, тогда как второй решает просто меня передвинуть, но натыкается на Вальтера, сидящего в коридоре.

Замечаю сомнения медработника. Правильно! Бойся.

– Уходите. Иначе я дам команду собаке. – Мои губы предательски дрожат, но Вальтер предупредительно рычит, и этого оказывается достаточно.

– Ладно, ладно, – волонтёр ставит руки в защитном жесте. – Просто напишите отказ…

Захлопываю дверь, вырываю у него папку и размашистым почерком пишу отказ от услуг.

Я видела, кто написал заявление. Долгина Марина Викторовна. И прекрасно понимаю, на что пришлось пойти жене Алексея, чтобы пристроить своего мужа в дом инвалидов, не имея на руках ни справки об инвалидности, ни заключения врачей о его недееспособности. Я почему-то уверена, что Марина даже не пыталась их оформить, а просто решила избавиться от мужа, ставшего беспомощным, с глаз долой. От такой бесчеловечности хочется завыть. Затыкаю себе рот кулаком и медленно съезжаю прислонившись к стене прямо в подъезде.

Мне нужно время прийти в себя, чтобы Алексей не видел меня такой, и я пытаюсь справиться с эмоциями. Именно в таком виде меня и застаёт Владимир.

– Надя?! – Вздрагиваю от его громкого окрика.

Он рывком поднимает меня на ноги, а я никак не могу успокоиться.

– Почему ты здесь? Что с Лёшей?! – пытается он узнать причину моих слёз.

Я не могу произнести ни слова, лишь молча качаю головой. Прямо как Алексей. Не думала, что это заразно.

– Ты захлопнула дверь?

Снова качаю головой и пытаюсь глубоко дышать, чтобы успокоиться.

– Надя, пожалуйста, – умоляет меня Владимир, – скажи, что случилось?

– Она… Она оформила его в дом инвалидов… – выдавливаю из себя.

– Кто?

– Марина…

– Она была здесь?

– Нет. Приезжали из дома инвалидов и хотели его забрать… Я не пустила… И соседку не пустила.

– Какую ещё соседку? – хмурится Вова.

– Она живёт этажом ниже. Её Марина попросила присмотреть за Лёшей, а та, пока деньги не кончились, не протрезвела.

– Господи, Надя! – Володя прижимает мою голову к груди, а я даю волю слезам. – Ну, всё. Всё. Не плачь. Никому мы его не отдадим. Ты забрала заявление?

– Нет. Я написала отказ.

– А адрес?

– Я не посмотрела, – признаюсь, только сейчас понимая свою оплошность.

– Ладно. Найти не проблема. Ключ есть? Ты замёрзла, дрожишь вся.

Только дрожу я не от холода – меня просто трясёт.

– Угу.

Достаю из заднего кармана джинсов ключи от квартиры Алексея и отдаю их Вове. Тот открывает дверь и, продолжая меня обнимать, заводит в квартиру. Вальтер сидит у ног Алексея, стоящего в коридоре.

– Надюш, ты, иди умойся, а я пока поговорю с Лёшей.

13. Глава 12

Алексей

Надя задерживается. Мне нужно признаться самому себе, что я настолько привык к ней, что хочу видеть постоянно. Видеть, чувствовать и знать, что она рядом. Возможно это эгоистично, но эта девушка стала для меня воздухом, надеждой, что я снова смогу жить. Слышу её громкий голос и решаю узнать, что случилось. Толку от меня, конечно, мало, но… Пока дохожу до коридора, передвигаться у меня получается уже намного лучше, – дверь захлопывается. Немного странно, потому что Надина верхняя одежда висит на вешалке, а в подъезде не особо тепло. Сам не понимаю зачем, но жду Надю в коридоре.