– Господин Даллор, – робко возражает пожилой дознаватель (Кáрон Вéйкеч, солидный и опытный, я его знаю), – люди протестовать будут. Они ж теперь все, почитай, богатеи, важные господа, а мы с ними как с преступниками обращаться станем!

– Потерпят, – резко бросает тот. – К тому же велика вероятность, что один из них и есть убийца. Потом, если будут претензии, я извинюсь от имени Короны. Действуйте!

Осторожно кашляю. Ловлю прищуренный взгляд и добавляю:

– Включите, пожалуйста, в список вопросов не только вчерашний вечер, но и день. И невзначай поинтересуйтесь, отлучался ли кто из Брэгворда за последнее время, куда, почему. Только мягко, прошу вас!

Вы когда-нибудь видели настоящую гончую? Не разнеженную, капризную и избалованную собачонку, что обожают выгуливать в парке господа, желающие прослыть оригиналами. А истинную натасканную охотницу, которых ещё держат любители старины? Когда она берёт след, топорщит уши, раздувает ноздри и дрожит от нетерпения? К концу моей вкрадчивой речи Даллор напоминает представительницу именно этой породы. Для полного сходства он скалится, показывая мне острые белые зубы:

– Однако, госпожа Оллиэйра! Значит, женщины не думают?

Если он – гончая, то я при его словах превращаюсь в цепную сторожевую. Рычу очень похоже:

– Я выразилась не так! И неужели столь сложно запомнить моё имя?! Ро-де-ри! Это так просто, господин Даллор!

Гораздо проще, чем имя, данное Короной. Которое я ненавижу всеми фибрами души. Мерзкая двойная «эл», тонкий юмор Далайна…

Второе предупреждение, Кэлэйн Даллор!

Мой выпад он оставляет безнаказанным – слишком увлечён идеей. Жестом отпускает дознавателей, пристально смотрит в глаза. Я не боюсь прямых взглядов – мне нечего скрывать.

– Госпожа Ро-де-ри, мне импонирует ваша настойчивость. И ход ваших мыслей мне нравится! Предлагаю вам присутствовать на опросах подозреваемых… нет, искренне прошу! В вашей способности подмечать мельчайшие детали и устанавливать взаимосвязи я уже убедился… как бы вы ни выражались.

Последнюю шпильку я пропускаю. Хватит тратить бесценное время на обмен любезностями. Тем более что в спальне появляется похоронная служба, тело Винкера Сарьэна будут готовить к погребению. Замечаю, как Даллор ставит охранный контур вокруг злополучного букетика фиалок… молодец, не забыл.

Мы проходим по дому, подбирая комнату для бесед. Идеально подходит кабинет, с массивным полированным столом и множеством кресел. Даллор выдвигает мне кресло, но я предпочитаю устроиться в углу, в тени. Хоть лицо у меня и маловыразительное, но иногда лучше перестраховаться. Сам столичный маг располагается за столом, разворачивая кресло против света. Похоже, выучку мы прошли одинаковую. Интересно, он заканчивал ту же Академию в Эрносе? Мы не пересекались, я обязательно его запомнила бы. Внешне он до боли напоминает мне другого человека… Сколько ему лет? Вряд ли он моложе меня: я в свои сорок семь непозволительно юна для мага; если бы он поступал после того, как я закончила обучение, ему сейчас было бы двадцать девять – тридцать, а такого мальчишку в Брэгворд не пошлют. Значит, он окончил Академию до меня, и это автоматически даёт возраст, близкий к шестидесяти, – тоже, если вдуматься, не соответствующий занимаемой должности.

Шестьдесят лет, как говаривал Коу́эрн Вéспер, мой учитель артефакторики, самая пора гулять под луной, любоваться звёздами и писать стихи. Учителю было под пятьсот, он похоронил двух жён и собирался жениться в третий раз. Прожитые года напоминали о себе лишь мудростью взгляда и снисходительным отношением к нам, младенцам по сравнению с ним.