ЕВГРАФОВ

Нормально же роды шли!

ЗИЛЬБЕРМАН

Акушерство – как вождение. Всё прекрасно. И тут – Камаз!

Зильберман заметил в ране очевидное ухудшение клинической ситуации. Но говорит ровно и спокойно, без тени тревоги:

ЗИЛЬБЕРМАН

Расшиваемся. (Святогорскому) Интубируй повторно, пока не раздышалась.

Бригада беспрекословно подчиняется Зильберману, не задавая вопросов. Евграфов чуть недоумевает, глядя в рану. Зильберман аккуратно вытягивает (срезав узелок ножницами) длинную кетгутовую нить.

ЗИЛЬБЕРМАН

(Святогорскому) Лей, что есть. Крови надо бутыль. Чтобы взамен выдали четвёртой отрицательной миллилитров четыреста.

СВЯТОГОРСКИЙ

Тёплая донорская эффективней.

ЗИЛЬБЕРМАН

С тебя качать не буду. Костный мозг не карась, столько икры метать. Звони всем.

Святогорский, кивнув анестезистке, выходит.

ЗИЛЬБЕРМАН

Дитя здоровое есть. Хотел и матку сохранить… Но жизнь больше полого мышечного органа.

ЕВГРАФОВ

У меня четвёртая отрицательная.

ЗИЛЬБЕРМАН

Успеешь ещё подхватить синдром хронического донора. Думаешь, этот гуманист звонить пошёл?..

(СВЯТОГОРСКИЙ, РЫБА.)

Святогорский идёт по коридору. Рыба сидит за столом. Завидев его, стремительно встаёт навстречу. Взволнованно:

РЫБА

Ну что?!

СВЯТОГОРСКИЙ

Кровь у меня возьми.

РЫБА

Пятый раз за месяц?! Нет!

СВЯТОГОРСКИЙ

Девочка в канализацию стечёт – Петя под неприятности попадёт.

На этом аргументе Рыба, нахмурившись, сдаётся.

РЫБА

Пошли. Последний раз!

Заходят в манипуляционную.

(ЗИЛЬБЕРМАН, ЕВГРАФОВ, СВЯТОГОРСКИЙ, ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА, АНЕСТЕЗИСТКА.)

ЗИЛЬБЕРМАН

Двузубые щипцы.

Операционная подаёт инструмент. Зильберман захватывает матку. Подаёт бранши Евграфову, крепко обхватывает его ладони своими, подтягивает вверх.

ЗИЛЬБЕРМАН

Любимая женщина висит над пропастью. Её жизнь – в твоих руках. Ослабишь захват – сорвётся.

Евграфов кивает. Заходит бледный Святогорский, в пижаме и внезапно в халате поверх, левой рукой особо не шевелит, просматривается повязка. Протягивает анестезистке флакон крови.

СВЯТОГОРСКИЙ

Делай биологическую пробу и подключай. (Зильберману) Беляев руководит операцией «Кровь».

ЗИЛЬБЕРМАН

Этот печень Прометея у орла из клюва вырвет. (Евграфову) Каждый – своим хорош. Игорь – человек незаменимый.(Анестезистке) Доктору своему глюкозы по вене пусти, он сейчас чувств-с лишится.

(БЕЛЯЕВ, РАМИШ, СЫТИН, ЛИДВАЛЬ, ЧЕРКАССКИЙ.)

Рамиш и Сытин лежат на кушетках, в венах – пункционные иглы, кровь по системе стекает во флаконы. Заходит Лидваль, закатывая рукав. У Беляева (только в пижаме) бинтом перемотан локтевой сгиб; орёт в трубку.

БЕЛЯЕВ

Если у нас тётка откинется – вам кирпич на голову упадёт! … А таким! Божьим промыслом! … А я ему подскажу!

Шандарахает трубкой по телефону – тот разлетается надвое. Явно не в первый раз: весь обмотан медицинским пластырем.

ЛИДВАЛЬ

Игорь, бюджета нет!

БЕЛЯЕВ

Я его и покупал!

ЛИДВАЛЬ

Возьми и мой взнос.

Лидваль закатывает рукав халата. Беляев встаёт, кивает на дверь в манипуляционную.

БЕЛЯЕВ

Не иначе падла какая на хороший день пожаловалась!

ЛИДВАЛЬ

Я даже знаю – какая!.. Святогорский опять подвиги совершал? Судя по тому, что дэвээс купирован?

БЕЛЯЕВ

Медаль ему вручишь. Из гематогена.

Уходят в манипуляционную. В коридор родзала обсервации заходит Черкасский. Подходит к Сытину, гладит по волосам.

ЧЕРКАССКИЙ

Бедные зайцы! Что вам двоим у Игорька делать? Иди ко мне в отделение.

РАМИШ

А можно – я?

Черкасский заходит в манипуляционную, даже не глянув на Рамиш.

РАМИШ