- У тебя просто такой вид, будто ты сейчас либо убьешь кого-нибудь, либо тебя стошнит, - пояснил парень.

- Просто не привыкла к….такому, - рыжая обвела зал красноречивым взглядом.

- Да, во время выходных люди превращаются в животных! Но это же не значит что стоит их за это судить.

- Я не сужу. Просто склоняюсь к мысли, что свою первую студенческую вечеринку мне стоило пропустить.

- О, студентка! – воскликнул Данчук, - Да еще и первокурсница! Потрясающе! А хочешь, я тебе здесь всё покажу и сведу с классной компанией? Ты тут же забудешь о тоске и скуке.

- Эм…нет, спасибо, - покачала головой рыжая.

- Да ладно тебе, я не кусаюсь.

- Я же сказала «нет», - девушка явно начала раздражаться.

Андрей никогда не навязывался людям, справедливо считая, что те, кто захотят его видеть и слышать, всегда найдутся. Недостатка во внимании парень не испытывал. И уже тем более он никогда не клеил никого в клубах, считая, что это просто глупо. Поэтому, самое правильное, что он мог сделать – это оставить девушку в покое. Но парня заклинило – он хотел с ней пообщаться. В конце концов, никаких дурных мыслей у него не было – он просто хотел её развеселить.

Поэтому, не думая особо, Данчук схватил девушку за руку и потащил в сторону танцпола, прокричав что-то веселое. Вот только рыжая студентка не оценила его рвений. Вырвав руку, она размахнулась – и отвесила опешившему парню звонкую пощечину. Пока Андрей соображал, что ответить и как себя вести, девушка уже скрылась в толпе танцующих пьяных тел. А молодой танцор остался стоять, прижимая ладонь к горящей щеке.

Помог, называется.

******

С той ночи прошло уже пять лет, но моя щека, кажется, вновь ощутила тот удар. Потому что дамочка, залепившая мне пощечину просто так, из-за моих альтруистических наклонностей, стояла сейчас передо мной. А точнее  перед всеми нами. И, кажется, даже не узнавала меня, рассматривая своими огромными ярко-голубыми глазищами с вежливым любопытством. Я тоже не мог отвести от нее глаз, впитывая в себя её бра и отмечая, как она изменилась за эти годы. Её волосы – всё такого же медного оттенка – стали еще длиннее и уже доставали до пояса. Кожа, кажется, тоже еще больше побледнела, но смотрелось это не болезненно, а, скорее, изысканно. Будто она была какой-то дамой голубых кровей. Веснушки были тщательно замаскированы, и от этого я испытал даже какое-то разочарование – мне нравились «поцелованные солнышком». Одета она была тоже просто – джинсы, топ, поверх которого рыжая накинула рубашку в черно-белую клетку, на ногах – самые простые кеды, не фирма.

- Парни, это Мария Золотцева, - представил девушку Стас, - Мария, это парни.

- Мари, - поправила она нашего тренера, - Меня все зовут Мари. Ну или Маша. Но не Мария.

Голос её, не заглушаемый громкой музыкой, показался мне мягким и жестким одновременно. Она вроде бы просто поправила Стаса, но по неуловимым ноткам все мы поняли, что она не потерпит к себе иного обращения.

- Привет, Мари! – в один голос сказали близнецы, а после Денис добавил:

- А мы тебя знаем – пересекались на лекциях по социологии.

Маша бросила на Лелика и Болика еще один внимательный взгляд и кивнула, чуть наморщив лоб:

- Точно. То-то ваши лица мне знакомыми показались.

- А как так вышло? – поинтересовался Дима, - Вы ведь малые.

- Сам ты малой! – фыркнул Кирилл, - У нас просто литератор заболел, поэтому нашу группу отправили к социологам, чтобы мы не шатались по универу. У нас ведь это не профильный предмет, а так, как факультатив, поэтому мы типа помогали лектору и веселили старшекурсников.