– Это позор! Далинар научился писать? С таким же успехом он мог бы надеть хаву и начать рисовать. Мы заслуживаем суда Всемогущего после того, как отдали трон безбожной шл…

Он вовремя остановился, возможно осознав, что в шатре все оцепенели.

Далинар шагнул вперед, чтобы отчитать Рутара. Теперь ему ничего не оставалось, кроме как…

– Шут, – ледяным голосом позвала Ясна.

Шут шагнул вперед, раскинув руки, словно вышел из-за кулис навстречу восхищенной толпе.

– Вижу, Рутар, ты завидуешь тем, кто лучше владеет мужскими искусствами, – сказал Шут. – Я согласен, тебе не помешали бы наставления о том, как быть мужчиной, но те, кто находится в этом шатре, преподают уроки слишком для тебя мудреные. Позволь мне позвать евнуха, чтобы он тебя проинструктировал, и, как только достигнешь его уровня, мы продолжим разговор.

– Жестче, – сказала Ясна.

– Ты говоришь о чести, Рутар, хотя понятия не имеешь, что она собой представляет, – продолжил Шут, повышая голос. – Но тебе ее не найти. Видишь ли, я спрятал твою честь там, куда тебе не добраться: в объятиях кого-то, кто по-настоящему любит тебя.

– Шут, – сказала Ясна. – Жестче!

– Я разговаривал с твоими детьми, Рутар, – продолжал Шут. – Нет, это не шутка. Релис, Иванар. Да, я их знаю. Я много чего знаю. Не хочешь ли объяснить королеве, как Иванар на самом деле сломал руку в прошлом месяце? Скажи, ты бьешь своих детей потому, что ты садист, или потому, что ты трус, и они единственные, кто не смеет сопротивляться? Или… О, глупый Шут. И то и другое, не так ли?

– Как ты смеешь! – взревел Рутар, отталкивая придворного, который пытался его удержать. Спрены гнева забулькали у его ног, как лужи пузырящейся крови. – Я требую испытания на мечах! Я буду биться с тобой, дурак. Или с твоим защитником, если ты слишком труслив, чтобы встретиться со мной лицом к лицу!

– Согласен, – беспечно сказал Шут, расстегивая пояс и вытаскивая меч из ножен. – Ну что, приступим?

– Прекрасно! – рявкнул Рутар, обнажая оружие, что заставило многих женщин и слуг разбежаться в стороны.

– Это идиотизм, – заявил Далинар, вставая между ними. – Рутар, тебя спровоцировали. Убийство Шута королевы карается изгнанием и лишением титула. И ты это знаешь.

Рутар хмыкнул; до него дошло.

– Кроме того, – продолжил Далинар, оглядываясь, – этот человек не простой Шут. Я не уверен, что ты сможешь его убить.

– Ты говоришь, что я лишусь своего титула, – прорычал Рутар. – Какой титул? Какие у меня земли? Я изгнанник! Мы все изгнанники, Черный Шип. Может, мне стоит бросить вызов тебе? Ты потерял наше королевство и теперь ждешь, что я буду тратить свое время на чужие земли? Защищая тех, кого мы должны были завоевать? Мы бы так и сделали, если бы твой племянник был хотя бы наполовину похож на своего отца.

– Рутар, – сказал Шут, – тебе не нужно с ним драться. Или со мной. Я принимаю вызов, но я использую свое право выбрать защитника. Ты не рискнешь потерять свои земли, убив Шута.

– Отлично, – рявкнул Рутар. – Согласен. Не вмешивайся, Черный Шип.

Далинар неохотно отступил в сторону. Он чувствовал нарастающий страх, но в происходящем не было ничего противозаконного. И он сомневался, что так или иначе сможет помешать ловушке захлопнуться.

– Итак, – сказал Рутар, размахивая мечом. – Шут. Ты называешь меня трусом, а потом уклоняешься от вызова? Да будет так! Так кого же ты хочешь, чтобы я убил?

– Ваше величество? – сказал Шут. – Если не возражаете?

Он протянул меч в ножнах рукоятью вперед, и Ясна, проходя мимо, вытащила оружие – тонкий серебристый клинок, который Далинар никогда не видел обнаженным.