– Да. Я тоже так подумал. – Лод повернул голову, отвернувшись от меня. – Однако мне очень хотелось проделать с ними всё то, что они творили с этим мальчиком. Мне и сейчас жаль, что не проделал.

Забавно. Он подарил наёмникам быструю смерть, потому что очень хотел другого. А это другое было из области тех чувств, которые он не собирался поощрять: пусть Лод и примирился со своим внутренним драконом, но не давал ему править бал. И когда он понял, что действительно жаждет чужой крови, жаждет, как никогда в жизни, он проявил милосердие, ведь это был один из тех поступков, который помогал тебе осознать – твоя тень всё ещё знает своё место.

Я поняла, зачем Морти попросила меня побыть с ним. Нехорошо было оставлять Лода наедине с драконом, который требовал жертву и был недоволен, что эта жертва ему не досталась; и теперь, раз ему не дали растерзать кого-то другого, терзал своего владельца. Но что бы на моём месте сейчас сказала принцесса? Что он не Ильхт, что ему не нравится пытать людей? Что он должен в очередной раз обуздать свою тёмную сторону?

Да, наверное, это было бы правильно. Но я – не Морти. И Лод действительно не Ильхт.

И при этом не тот, кем его хотела бы видеть принцесса.

– Ты подарил этой троице куда более лёгкую смерть, чем они заслуживали, – негромко произнесла я вместо всего, что было бы правильнее произнести. – Это было милосердием с твоей стороны. Правда. Я бы сама хотела, чтобы они испытали то же, на что обрекли Фаника. В десятикратном размере. Только, пожалуй, стоит приберечь это для того, кто их нанял.

А вот теперь Лод открыл глаза. Повернув голову в мою сторону, посмотрел на меня внимательным светлым взглядом, от которого мне мигом сделалось неловко.

Что я делаю? Вот потому рядом с ним и должна быть Морти. Не я. Её пугает живущий в нём дракон, и она сможет держать этого дракона в узде. Меня не пугает – и я смогу лишь гладить его по головке, уговаривая потерпеть до следующей охоты.

– Как же ты теперь будешь восстанавливаться? – я решила сменить тему. – Если ты потратил так много сил…

– Попрошу кого-нибудь поделиться своими. – Лод слегка усмехнулся. – В такие минуты даже немного жаль, что теперь у нас с пленными другие отношения.

– И нельзя просто снова позаимствовать силы у Кристы, ну да. – Я коротко вздохнула. – Может, попросить у неё? Я думаю, раз ты спас Фаника…

– Я не буду просить у них подобного. Не теперь. Отныне они для нас почётные гости. И я… по крайней мере я… буду делать всё, чтобы они чувствовали себя именно так.

Он снова прикрыл глаза, и в моём сознании вдруг зазвенел паскудный тоненький голосок.

Тоненько и паскудно нашептывающий что-то про блестящие манипуляции.

…я бы на их месте вообще подумала, что всё это спектакль, а на самом деле похищение Фаника тоже организовали мы…

Я долго смотрела на бледное лицо Лода. Взвешивая всё, что узнала, и привычно складывая разрозненные кусочки в единый пазл.

Нет, Лод не нанимал ту троицу. Но если он следил за принцессой и компанией, он мог понять, что за ними следит кто-то ещё. И когда он заманил Навинию в ловушку, оставив принца без защиты, он мог предполагать, что Фаника схватят.

И позволить это сделать.

Если он делал ставку не на Хьовфина, а на Дэнимона… кто для него младший эльфийский принц? Если б он умер – у Дэнимона появилось бы ещё больше причин понять Алью и помогать нам в поисках заказчика. Раз выжил – наследник эльфийского престола будет по гроб жизни благодарен тем, кто спас его любимого братика. Тёмные в любом случае ничего не теряли, только приобретали. И то, что об этом Лод и словом не обмолвился мне, ничего не доказывает. Он и раньше часто говорил «пять», удерживая десять в уме: мастер стратегии, хозяин марионеток, дергающий за ниточки, умеющий использовать каждую свою куклу наилучшим образом. А его куклы – это мы. Все мы.