Парень заносит меня комнату похожую на библиотеку и опускает в огромное кресло возле камина. Сам на минуту удаляется. Возвращается с новым спортивным костюмом, поверх которого лежать мужские трусы и теплые носки.

— Быстро переоделась, пока я развожу огонь, — приказывает мне.

Рид принимается закидывать дрова в камин, а я стуча зубами избавляюсь от мокрого груза в который превратился старый костюм. Сначала надеваю объемную толстовку, которая мне доходит чуть ли не до колен, а потом меняю нижнее белье. Его боксеры мне как шорты, а спортивные штаны просто огроменные. Спасают только шнурки, которые я максимально затягиваю на талии.

Естественно, все вещи которые дал Рид велики на меня, но хотя бы мне сейчас не так холодно.

С замершим сердцем свернувшись в кресле, я слежу за каждыми его движением, и с опаской жду когда он закончит.

Вспыхивает огонь и сразу становится теплее. Рид медленно поворачивается в мою сторону. Его глаза опасно сверкают.

— И что ты хотела этим доказать? — вскидывает бровь.

— Я хотела сбежать отсюда! Я не игрушка, а живой человек. — Слезы вновь катятся по щекам. Мне одновременно больно и страшно. — Ты меня сейчас убьешь? Или к собакам посадишь?

— Нет, ты что? Ты мне живая и здоровая нужна. И приключений с тебя на сегодня хватит. Наказан будет только Ираклий, — хмыкает. Его тон спокоен, будто бы он обсуждает снежную погоду за окном. Но я то чувствую, что это обыкновенные уловки, чтобы усыпить мою бдительность.

У него нет проблем с самоконтролем, но это касается только меня. На других Рид не стесняется сорвать. Это значит, что придет время и я попаду под горячую руку.

— Отпусти меня…

Рид подходит вплотную. Садится на корточки. Его пальцы тянутся ко мне и сжимаются на шее. Парень тянет меня, вынуждая податься вперед.

— Впусти меня, — точно так же как и его пес, бандит останавливается в миллиметрах от моих губ. — Впустишь?

Рид бережно вытирает горячие дорожки с моих щек и смотрит прямо в глаза. Любуется. Его сейчас устраивает абсолютно все: моя беспомощность, мое отчаяние, эта безвыходная ситуация.

Мужские пальцы слегка сжимаются, намекая что терпение заканчивается. Я должна сама его поцеловать? Похоже, должна…

Судорожный выдох и, зажмурившись, я упираюсь в горячие губы напротив.

8. Глава 7

Дальше Рид берет ситуацию в свои руки. Давит на щеки, заставляет раскрыть рот шире. По-настоящему впустить его. Его горячий напористый язык проникает чуть ли не в глотку. Он жадно берет свое, подчиняя. Выворачивая на изнанку.

Во рту чувствуется терпкий горький вкус. Незнакомый вкус. Незнакомый запах. Дикий. Властный.

— М-м-м… — я мычу ему в губы умоляя остановиться.

Непослушные мужские руки тоже пустились в этот извращенный танец. Одна рука собрала в охапку мои волосы на затылке, вторая скользнула под одежду.

— Чш-ш-ш… — успокаивает Рид. — Ты молодец. Отлично держишься.

— Больно, — пискнув, хочу отстраниться. Он впился пальцами в ребра, которые ноют. — Мне больно, Рид!

Ослабив хватку, он продолжает терзать мой рот. Тянет на себя и через мгновение я оказываюсь сверху на нем, а он в кресле.

— Мне больно… ребра. И нога…

— Покажи, — рыча Рид отрывается от меня. Задирает толстовку и видит место ушиба, затем спускает штаты и оглядывает бедро.

— Кхм… — раздаётся где-то в глубине комнаты.

О боже! Мы здесь не одни? Я же была практически голой…

Мой первый порыв дернуться к Риду и спрятаться, уткнувшись ему в плечо. Что собственно я и делаю.

Рид высовывает голову и оглядывает комнату. Его пальцы на моих ягодицах непроизвольно сжимаются.