И, конечно, простым мечом или копьем ангела не убьет и даже не поцарапает никакой смертный. Вообще неизвестно, чем смертный может убить, если даже мечом самого ангела не в состоянии ранить ни его хозяина, ни другого ангела.

Получается, вроде бы оставлена крохотная возможность, однако воспользоваться ею некому. Догадайся, мол, сама.

Но если возможность есть, то человек такая настырная скотина, обязательно что-то придумает, изобретет, создаст. Тем более насчет убить. Это строить пока не очень-то умеет да и не шибко любит, зато убивать научился еще у муравьев, что единственные на свете ведут войны против таких же точно муравьев, потому и развились так, как никто другой в их насекомьем мире.

В кабинете походил взад-вперед, сердито сопя и всхрюкивая в такт гениальным мыслям, они с каждым поворотом справа налево и слева направо все гениальнее и несбыточнее.

Сэр Жерар несколько раз заглядывал встревоженно, однако я отмахивался, дескать, не мешай, король изволит мыслить о высоком, короли вообще мыслят только о высоком, даже когда заняты низменным и очень низменным, но орлам, как уже говорил, случается и ниже кур…

Когда ничего больше в голову не лезло, хотя некая цель наконец-то трудно и смутно формируется в черепе, я прокричал уже в отчаянии и надежде:

– Тертуллиан… Тертуллиан… Мне нужна твоя помощь!!!

Дверь из коридора распахнулась, с жутким грохотом и лязгом ворвались двое с обнаженными мечами в руках, а следом трое с копьями. Все в железе с головы до пят, зубы оскалены, глаза горят жаждой зарубить хоть кого-нибудь и тем самым доказать свою необходимость.

– Ваше Величество?

Я сказал сердито, на самом деле скрывая неловкость:

– Это я так молюсь… истово. Истово и нараспев. С выражением. Идите-идите… Разве «Тертуллиан» похоже на «Караул»?

Ульман проворчал:

– Мы не поверим, что Ваше Величество когда-либо прокричит такое поганое слово.

– Тогда ваша служба, – сказал я, – не так уж опасна и трудна. Идите бдеть в коридоре… Кто проиграет в кости и всю одежду, тот будет ходить голым!

Айсватер вскрикнул в ужасе:

– Ваше Величество!

– Вы на службе народу, – подчеркнул я. – А народ – это я, поняли? Потому бдите и будьте. А теперь пошли отседа, пока я вас не поубивал в неудержимом монаршем гневе!

Они вышли, второй раз орать Тертуллиану я не стал, если мой глас остается вопиющим в дворцовой пустыне, то, как ни повышай голос, все равно не услышит, а если услышал и не пришел… что ж, у меня меч Вельзевула, это его могло окончательно отвернуть от такого ученика, почти помощника ада, а то и вовсе его исчадия.

Выждав, я позвал уже хоть и не совсем шепотом, но негромко:

– Логирд… Логирд? Ты мне нужен…

Через пару мгновений в кабинете мелькнул клочок тумана, рядом раздался полный достоинства голос:

– Ваше Величество?

– Логирд, – сказал я, – фон Темрунг… как отпрыск старинного и благородного, потому крайне бедного рода, ты понимаешь, как трудно отыскать того, кто крайне нужен?

Он повис передо мной в воздухе: крупный и массивный, глаза выпуклые, нос крючком, тяжелая нижняя челюсть с раздвоенным подбородком, широкий рот и мясистые губы, – такие чаще бывают тайными советниками королей, а то и канцлерами, но он свободолюбиво избрал мученический путь недопонятого современниками ученого.

– Ваше Величество, – сказал он невозмутимо, – я не понял, при чем тут намеки на бедность моего рода? Я несколько поправил его финансы, когда стал некромантом. Некромантия – не очень почетно и уважаемо, зато прибыльно и действенно, что вы, как политик, оценить должны. Пожалуйста, сформулируйте свой вопрос так, чтобы я по своей слабости ума понял.