Баронесса медленно поднялась, словно кукла, которую тянут на веревочках. Лицо перекосилось гневом и яростью, в глазах вспыхнуло дикое неконтролируемое пламя.

– Нет! – проговорила она с бешенством. – Нет!

Сильный жар охватил меня, я вскрикнул, пытался метнуться в сторону, однако тепловой удар поразил с силой падающей скалы. В глазах потемнело и последнее, что я видел, – стремительно падающий на меня пол.

Я ощутил дикую боль и спазмы раньше, чем очнулся, и выныривал медленно, словно поднимался со дна грязного болота, глотая тяжелую вязкую воду.

Из темноты донеслись булькающие звуки, затем размытые пятна блеклого света. В голове, кроме боли, появились рев, грохот, треск, и вдруг я услышал искаженный, доносящийся с далеких планет голос:

– Это я, ваше высочество… вы ведь уже высочество?.. Счел своим долгом, так сказать…

Перед глазами все плывет, в голове стучат молоты, а надо мной то возникает чья-то рожа, то исчезает в сером тумане, а на щеке чувствую быстрый горячий язык Бобика.

Я сцепил зубы, сделал несколько глубоких вздохов, насыщая мозги кислородом. Жив, а все остальное восстановлю, соберусь, встану на ноги…

Пятно надо мной оформилось в лицо, еще нерезкое, но чем-то знакомое.

– Меня зовут Хрейдмар, – произнес мужчина сиплым голосом. – Я как ваш верноподданный счел своим долгом поспешить к сюзерену, как только ощутил, что он в опасности.

Я всмотрелся, ух ты, это же колдун, что похитил сестру жены Фальстронга, всматривается в меня несколько насмешливо, он всегда был таким, постоянно иронизировал над своим чувством долга и прочей ерундой с точки зрения любого колдуна.

В странном мягком халате, совсем не колдовско-рабочем, без привычной остроконечной шляпы, а ноги совсем голые, подумать только, совершенно босой.

– Э-э, – прохрипел я, – а где… Берхт?

От его глаз разбежались мелкие лучики морщинки.

– О, какая забота, – произнес он с иронией. – Он с матерью, ваше высочество.

– Похвально, – прохрипел я и попробовал подняться, опираясь на Бобика. Астрида поддержала меня под спину. – Не на дне моря с камнем на шее?

– В нашем доме, – сообщил он. – Где вы уже побывали.

– Ладно, – буркнул я. – А что за шуточки насчет верноподданичества?

– Все совершенно серьезно, – заверил он, но голос оставался ироничным. – Или почти серьезно. Я же покинул Варт Генц и перебрался в Мезину, где вы меня и застали. А Мезина в вашем железном кулаке.

– Не в кулаке, – поправил я, – а под каблуком. Не моим, конечно.

– Да-да, – ответил он, – я слышал о грядущей коронации. Встать можете?

– Давно, – ответил я. – Это я так присел, поразмышлять о высоком возжелалось.

Прямо передо мной посреди зала лежит крупный молодой олень, ну да, я же послал Бобика поймать именно такого. Астрида все-таки поддерживает меня под руку, спазмы холода пробегают по моим внутренностям вверх-вниз, но все реже и слабее.

Я наконец разогнулся полностью, взор уже ясен, оглядел их властно и надменно, как и положено лорду.

– Что с баронессой?

– Астрида ее оглушила, – ответил он с неодобрением. – Вообще-то в целом поступила верно, но как грубо, неэстетично, фи!.. Простой оглоблей, мне за нее стыдно. Колдуньи так не поступают.

Астрида огрызнулась:

– У меня не было времени на заклятия!

– Парочку нужно всегда держать наготове, – заметил он назидательно. – Кроме того, интересно было посмотреть, сколько его высочество может выдержать еще, прежде чем, так сказать…

Я оглянулся, под стеной лежит что-то накрытое сорванным с нее широким гобеленом. Судя по очертаниям, женское тело, вон даже торчит кончик женской туфли.