Она бешено дергалась, пытаясь освободиться, я держал крепко, она начала задыхаться от усилий.

– Хватит, – прошипел я. – Замри и не двигайся! Это самая правильная позиция. Миссионерская!.. В такой позе миссионеры приобщали туземцев к высокой культуре христианства.

– Ты, – выдавила она с трудом, – сволочь…

– Правда? – спросил я с сомнением. – Хотя кто знает…

Она помотала головой, словно не желая встречаться со мной взглядом. Грудь ее чуть приподнялась, будто меня можно вот так сбросить, ага, как же, да еще с вот такой пышной.

Я продолжал удерживать ее тело, наконец она процедила сквозь зубы:

– Чего ты хочешь?

– Ага, – сказал я, – засомневалась?

– Вообще-то, – ответила она с ненавистью, – ты такой же… как и все.

– По реакциям, – согласился я, – а ты бы не была обижена… даже оскорблена, если бы я не среагировал на твои прелести?.. Господи, что за грудь, с ума сойти!..

Она наконец-то перестала избегать моего взгляда, глаза темные и блестящие, как созревший чернослив, а тело слегка расслабилось.

– Вот так-то лучше, – сказал я, – расслабься и постарайся… нет-нет, я не в том смысле!.. Просто я заметно сильнее, не вырвешься. Хотя я и не собирался ничего, это ты на меня набросилась… Господи, а вдруг ты меня хотела изнасиловать?

Она прошипела люто:

– Размечтался!

– Мечты, – сказал я, – это… ладно, обойдемся. Я сейчас слезу, хотя и очень не хочется этого делать, а ты постарайся не набрасываться на меня, хорошо?.. Хотя если хочешь изнасиловать, то я и сопротивляться не буду так уж сильно. Ну, разве что малость, для виду, я такой застенчивый…

Она смотрела на меня ненавидяще, но и с недоумением.

– Слезай!

Я сполз очень медленно, вздыхая и жадно щупая взглядом каждый дюйм ее прекрасного тела, но, если честно, это больше для удовлетворения ее самолюбия, на самом деле видывал и получше фигуры, я ж почти Гильгамеш.

Она быстро зыркнула по сторонам, но единственный выход из часовни находится с моей стороны – не выскочить, вздохнула и произнесла уже контролируемым голосом:

– А ты почему здесь?

– Просто не спалось, – ответил я честно.

– Ты кто? По одежде не скажешь, но по манерам явно из знатных.

– Все мы знатного рода, – ответил я уклончиво, – ибо от Адама… ну, от Адама не все, конечно, но от Евы точно. А зовут меня Ричардом. Пока ты голая, прости, обнаженная, можешь звать меня Ричем.

Конец ознакомительного фрагмента.