Противник дожидается нас в самом удобном для себя месте, я такое уже встречал, когда дорога идет по узкой долине между вытянутых гор, и войско затыкает собой горловину, встречая врага с защищенными флангами и лагерем с обозом за спиной.

Макс со своим войском уже подтянулся, но вперед я его пока не выдвигал, там гарцуют конники Норберта, создавая видимость, что у нас все такие вот легкие и без тяжелых доспехов, а которые в хороших панцирях – это все богатые лорды.

Мунтвиговцы некоторое время ждали атаки, но я не начинал, наконец они в нетерпении выдвинули вперед три тысячи лучников, что понятно – при таком обилии стрелковой мощи всегда есть соблазн тучей стрел расстроить наши ряды.

Это правильно и оправданно, там явно грамотный военачальник, любой другой бы привычно и стандартно повел в атаку рыцарскую конницу.

Этот молодец, лучники тучей стрел внесут смятение, а тяжелая конница мощным ударом завершит разгром. Они уже выстроились за лучниками в полном боевом порядке, грозные ряды могучих рыцарей, закованных в такую же броню, как и их кони. На щитах и доспехах победно горят изображения львов, тигров, медведей, вепрей, орлов, драконов, саламандр и еще чего-то грозного и даже страшного.

Альбрехт проговорил рядом сдержанно:

– Я уважаю достойных и талантливых полководцев, но почему это с каждым годом все больше предпочитаю глупых противников? Разве с возрастом человек не умнеет?

– Умнеет, – подтвердил я.

– Точно?

– Абсолютно, – согласился я. – Я вот в десять лет был точно умнее себя пятилетнего. А сегодня умнее вчерашнего!

– В случае же, – договорил он, – если нам удалось бы устоять перед градом стрел, и мы сами перешли бы в наступление, их лучники успеют отступить под защиту тяжелой конницы…

– Потому, – сказал я, – нам и нужно сохранять тайну наших дальнобойных луков.

– И тяжелых стрел.

– Да, и тяжелых стрел, – согласился я. – Пусть они не пробивают панцири, однако где у мунтвиговцев хорошие доспехи? А кожаные латы проткнут, как гнилую холстину.

Наша конница выстроилась широкой цепью для атаки, а из-за их спин начали выходить лучники, такие неприметные среди огромных рыцарских коней и внушительные впереди, так как для стрелков композитных луков требуется добавочная сила, что обычно связана и с ростом.

Макс выехал вперед на прекрасном белом коне, тот призывно ржал, предчувствуя свирепый бой, приседал на всех четырех, как дикий барс, готовый к прыжку.

Сам Макс весь с головы и до пят в блестящих доспехах дивной вестготской выделки, молодой и красивый, такие обычно оказываются редкостными дураками, он и не старался выглядеть мудрым, зато тщательно промерял взглядом расстояние до лучников противника, а своих выпускал и выпускал, но в какой-то момент крикнул:

– Стой!.. Дальше ни шагу!

Альбрехт пробормотал:

– Хороший глазомер у парня. Дальше, да, опасно. Те могут достать стрелами.

– У вас, граф, – сказал я, – тоже глазомер?.. Давайте просто понаблюдаем. У нас все дебюты записаны, неразбериха начинается в миттельшпиле.

Он посмотрел на меня искоса.

– Слова-то какие непонятные. Образованность показываете?

– Люблю повыпендриваться, – сказал я нервно. – Смотрите!

Макс, выждав, когда все лучники выйдут на позицию, взмахнул рукой. Те разом вскинули руки, с силой натянули тетивы, даже я услышал скрип сгибаемого дерева.

Лучники противника наблюдают с вялым интересом, посмеиваются, что и понятно, ни одна стрела не долетит, что за дураки…

– Начали! – крикнул Макс страшным и веселым голосом.

Стрелки разом выпустили тучу стрел. Та взвилась так плотно, что небо посерело и показалось каким-то трепещуще нереальным. И даже теперь лучники противника не встревожились: кто-то глазел на эти стрелы, кто-то глумливо хихикал над дураками, что вот так напрасно…