- Никому не достанется, и машину я верну по-тихому.

- А дальше что делать собирались? – посмотрела я на Наташу с доктором.

Шевцов помог девушке выбраться из машины, и мне не понравилось, как она выглядит. Слишком бледная, даже пугающе, особенно в окружающей темноте.

- Ты о ней подумал? Ей же рожать скоро, - снова всмотрелась я в Славу.

- Да только о ней и думаю, - с досадой произнес он, и спесь с него как-то разом слетела. Но даже такой он не казался мне слабым или сломленным.

Вспомнились слова Наташи о том, какой он умный и как многого добьется в жизни. Сейчас, глядя на волевое лицо этого подростка, я ей поверила. Но пока он точно не мог о ней позаботиться, особенно учитывая все обстоятельства.

- Не так надо действовать, не похищать ее, а договариваться с ее родителями. Пока именно они несут за нее ответственность.

- Думаете, я не пытался? Они меня и слушать не хотят, на порог не пускают…

- Садись в машину и вези ее в клинику! – прервал рассуждения Славы строгий голос Шевцова.

- И не подумаю!..

- Слав, плохо мне что-то, - на этот раз перебил парня слабый голос Наташи, а Шевцов уже помогал ей садиться в машину.

- Быстро! – прикрикнул он на Славу, и тот подчинился без слов.

Я же только и заметила, как сильно он тоже побледнел. Ромео и Джульетта, честное слово. Вот только трагедии нам тут точно не нужно, и детей этих необходимо спасти и оградить сейчас от самих же себя.

- Что с ней? – спросила я у Шевцова, когда снова оказалась в его спорткаре, и он медленно тронулся за жигуленком.

- Сильный приступ тахикардии и подтекание вод. Нужно купировать приступ и подготовиться к родам, - все это он проговорил быстро и набирая чей-то номер на телефоне. – Готовьте родзал, - бросил в трубку. – Срочные роды!

- А… ей уже пора рожать?

Я до такой степени растерялась, что не знала, что можно спросить. Никак не ожидала, что побег спровоцирует роды. Даже страшно было представить, что случилось бы с ними со всеми, не перехвати мы их, надеюсь, вовремя.

- Тридцать пять недель. Но остановить процесс не получится – у нее слабое сердце, может не выдержать.

Тут мне стало еще страшнее, аж мороз пошел по коже, хоть ночь и была теплой. Я притихла и до самой клиники боялась спросить о чем-то еще.

Как только жигуленок затормозил у ворот клиники, так сразу же Слава выскочил из машины и помог выбраться Наташе. По лицу той было видно, что начались еще и боли.

Вдвоем с Шевцовым они повели девушку к зданию клиники. Я же поплелась за ними, чувствуя себя, мягко говоря, не очень. Не покидало чувство вины, словно я тоже была в чем-то виновата. Ну и я волновалась за Наташу, ведь вскоре ей предстояло родить.

Две медсестры встречали нас уже в холле. Шевцов передал им Наташу и велел:

- Полное обезболивание и готовьте к родам.

А потом повернулся к Славе и бросил:

- Сообщи ее родителям, - и скрылся в коридоре, куда до этого увели Наташу.

- Я хочу присутствовать на родах! – опомнился и крикнул ему вдогонку Слава.

- Нет! – донеслось до нас из коридора.

- Успокойся, все будет хорошо, - взяла я парня за руку. – Шевцов отличный врач и сделает для Наташи все возможное и невозможное.

Сейчас я сама свято верила в то, что говорила этому бледному и расстроенному парню.

Продолжение

Слава опустился на диван в холле и достал из кармана телефон. Выглядел он настолько потрясенным и расстроенным, что вряд ли до конца осознавал, что же происходит на самом деле. И нужно было сообщить о преждевременных родах или угрозе таковых ее родителям.

- Хочешь, я позвоню? – предложила я помощь, присев на диван рядом с пареньком.