История большая, и стран много. Если бы исламская, католическая или протестантская культуры были на такое свершение способны, где-нибудь эта способность обязательно бы реализовалась. Но – нет. Устойчивы и жизнеспособны оказались только межцивилизационные общности, возникшие на базе конфуцианства и на базе православия. В чем тут штука – ужасно интересно. Но, во всяком случае, несомненна связь между религиями, на базе которых возникли данные имперские культуры, и, например, психологической способностью создавшего империю народа к геноциду.

Стоит вспомнить целенаправленное, длившееся пять веков поголовное истребление древними иудеями амаликитян. Это, правда, несколько раньше обозначенных полутора тысяч лет – но не могу не вспомнить, ибо заповедь «истреби народ Амалика» тоже стала устойчивым культурным блоком авраамического мира и жива до сих пор в качестве этакой математической формулы, в которую всяк смотря по потребности подставляет нужные ему численные значения, то есть имена тех народов, которые мешают именно в данный момент. А вот уже ближе – прелести испанской Реконкисты и конкисты в Индиях. Истребление североамериканскими колонистами индейцев (вплоть до бактериологической войны, проводившейся на архаичном, конечно, уровне, но в ту пору не менее действенной, чем каких-то сто лет спустя бомбы на Хиросиму и Нагасаки). Истребление чопорными британскими джентльменами до последнего человека народа Тасмании. Резня армян в Турции… А уж про Холокост и говорить нечего – этот кошмар был у нас буквально на глазах.

Ничего подобного не было в России. Да, европейски образованные большевики, непримиримые борцы против религии, мракобесия, посконных традиций и квасного патриотизма, учиняли геноциды – пусть не по национальному, а по классовому или сословному признакам. Но не православием и не православной цивилизацией эти мероприятия были порождены. До большевиков их не было.

Единственное объяснение такому своеобразию России – своеобразие ее религиозно-культурного фона. Больше, собственно, русские ничем от других людей не отличаются. Те же руки-ноги, те же желудки и мозги.

Наше многонациональное государство возникло в результате синтеза культур на базе православия и существует до того момента, пока этот синтез на этой базе продолжает осуществляться. В том числе и в светских своих ипостасях – в той, например, о которой до сих вздыхают люди среднего и старшего поколений на всех просторах СНГ: ипостаси пролетарского интернационализма. Тот ведь не имел, на самом-то деле, ни малейшего отношения ни к пролетариату, ни к интернационализму, а был всего лишь обезбоженной производной православной открытости, проросшей сквозь агрессивную классовую идеологию, как трава сквозь асфальт. Потому что избранный народ, которым после взятия агарянами Константинополя ощущали себя московиты, с самого начала складывался как многонациональный.

И ведь получилось.

И поэтому, например, всякое дирижирование российской историей, усиливающее эту мелодию в ее душе, разом и находится в русле реальной традиции, и заточено под совершенно реальные и насущные современные задачи, и вполне отвечает изрядному массиву достоверных исторических фактов. То есть все три динамических составляющих упрощенного канона – за.

А вот всякая попытка создать и внедрить историю, где, например, культурный синтез на базе традиции, возникшей при наложении православия на русский национальный характер, предстает как русский гнет, во-первых, непременно полна лжи, во-вторых, приводит к катастрофам, а во-вторых, оказывается недолговечным мороком, после которого снова наступает просветление.