– Ты не боишься? – спросила Настя.

– Чего? – отвечал другой женский голос. Я опознал характерные хрипловатые обертона. Второй собеседницей оказалась полногубая красотка Женя, супруга креативщика Пети Горелова.

– Не прикидывайся, – довольно жестко проговорила Настя. – Все того же.

– Но я же рядом с ним, – возразила собеседница.

Я замер. Я оказался в неловкой ситуации. Невольно мне пришлось подслушивать чужой и, кажется, весьма интимный разговор. У меня имелась альтернатива. Я мог обнаружить себя, выйти из укрытия или кашлянуть. А мог и дальше вызнавать чужие тайны. Пока я колебался, что делать, болтовня женщин продолжалась. Мне показалось, что обсуждаемую тему они затрагивают не впервой, и для Жени она является болезненной, или, по меньшей мере, неприятной.

– Твое, Женечка, присутствие совершенно не гарантирует, что все обойдется, – продолжала настаивать Сухарова. – К тому же ты опять повезла его на Север.

– Ну и что мне теперь прикажешь делать? – весьма резко возразила Горелова. – Взять его за ручку, отвезти на самолет и вернуться в Москву?

Их разговор зашел слишком далеко. Вряд ли теперь я мог выскочить со словами: «А вот и я. Не помешал?» Если я вдруг появлюсь, будет очень неловко. Оставалось одно: затаиться и молчать, пока беседа не закончится и женщины не уйдут.

В голосе Насти Сухаровой послышались извиняющиеся и примирительные нотки.

– Я просто хотела сказать, чтобы ты была осторожна, – промолвила она. – И внимательно следила за своим мужем.

Женя отвечала с сарказмом и некоторой горечью:

– Ну, ты и сама можешь последить за моим мужем.

Сухарова не приняла вызова (который, как мне показалось, послышался в последней реплике товарки). В ее голосе мне почудилось неподдельное волнение, даже страсть:

– Ты же знаешь… Ты сама мне говорила… Только тот, кто рядом, может уловить предвестники… и принять меры…

– Да, это правда… – глухо отвечала Женя. – Но будем надеяться, что все обойдется…

– Хотелось бы верить, – отвечала Настя и постучала по дереву: то ли перилам крыльца, то ли стене коттеджа. Потом она спросила: – Когда последний раз с ним это случалось?

– Тогда, в Канаде, – через силу отвечала супруга Пети.

– Но ведь прошло уже три года? – настаивала Настя.

– Да, и все же… Рецидив возможен… Особенно когда он находится в новой, непривычной для него обстановке…

– Может, вам вообще никуда не стоит с ним ездить?

– Ну да, – усмехнулась Горелова. – И просидеть всю жизнь в квартире в Москве… Ладно, будем надеться, что все будет хорошо.

– Конечно, будем надеяться, – поддержала подругу Настя, однако особой уверенности в ее словах я не услышал.

Послышался звук бросаемых в пепельницу сигарет. Затем скрипнула входная дверь. Стих звук шагов, замолкли голоса.

Я выждал пару минут и продолжил обход коттеджа. На занавешенных окнах гостиной мелькали тени. Я думал о только что невольно подслушанном разговоре. Без сомнения, речь в нем шла о Женином супруге – креативном директоре фирмы Петре Горелове.

О чем они говорили? Что с ним происходит? Какие-то припадки?

Алкоголизм? Наркомания? Или другая болезнь? Что-то психическое? Эпилепсия, паранойя, шизофрения, лунатизм? Может, игромания?.. Наверное, болезнь действительно серьезная, коль скоро посторонний – да еще жена директора фирмы! – в курсе… Однако со стороны Петр выглядит (как выражаются врачи) весьма сохранным и социально адаптированным. Не будь разговора, я бы никогда не подумал, что с ним что-то не в порядке. Он занимает высокий пост и достаточно зарабатывает, содержит неработающую супругу, гоняет на «Лендкрузере», ездит в Финляндию…