Смотрел, конечно, на Сосо я с двойственными чувствами. У человека внук родился, а я даже сказать ему не могу об этом. Не мой секрет, не имею права. М-да… Но нет, рот на замок. Учитывая непростой характер Ксюши и особенности кавказской диаспоры, может все выйти предельно плохо.

С Муравьевым мы встретились в Нескучном саду. Он сам ко мне подошел, потому что я его никогда в жизни до этого не видел, а у него всяко имелась моя фотография. Сдавал же я в НИИ Силикатов фотографии при оформлении? Сдавал. Наверняка они с комитетом поделились одной из них. Да и до этого где угодно могли сделать, даже когда я, вдохновенно размахивая руками, им лекции читал. Самая та организация, чтобы скрытно и незаметно меня где угодно сфотографировать.

Неплохое место, утром в будний день я не ожидал здесь встретить кого-то из знакомых. Да и если встречу, что с того? Гуляю и беседую с кем-то, кому какое дело, с кем именно? Ясно, что майор придет на встречу не в форме.

Как и большинство офицеров КГБ, с которыми я встречался по жизни, неприметный человек, способный легко затеряться в толпе. Походка только пружинистая, выдающая хорошо тренированного человека.

– Слушаю вас, Михаил Андреевич, – достаточно сухо сказал я, когда мы обменялись приветствиями.

– Как я уже говорил по телефону, произошло досадное недоразумение, – развел он руками, делая немножко виноватое лицо, – ваш куратор уехал в отпуск, и вами стал заниматься совсем другой человек, не знавший всей подноготной… Отсюда и эти нелепые требования подписки, и увольнение из НИИ Силикатов…

Тут мне, видимо, по его задумке, нужно было сказать что-то типа – ах, какие пустяки, товарищ майор! Главное, погоды-то какие стоят чудесные! Но нет. После тяжелой школы девяностых я не покупаюсь на разводы. Со стороны КГБ был допущен немалый такой косяк, нервы мне попортили. Молодцы, что осознали, конечно, но я был зол. С какого перепугу мне их просто так прощать? Да и почувствовал интуитивно, что и сам майор также считает, что они крупно облажались. Уж слишком он старается меня умиротворить… Так что выбрал другую тактику…

– Я не совсем погружен в особенности вашей работы, но категорически недоволен тем, что мной стал заниматься кто-то, кто явно некомпетентен. Я точно на такое не соглашался, когда мы договорились, что я буду читать лекции. Неприкрытое давление, угрозы в мой адрес… Так что вполне определенно могу сказать, что теперь мне не хочется продолжать какое-то сотрудничество по тому образцу, что было раньше…

Муравьев тяжело вздохнул. И моментально преобразился, словно скинул одну личность и тут же нацепил другую. Только что был интеллигентный добряк, растерянно разводивший руками и просивший войти в положение, а теперь передо мной предстал вполне себе деловой человек с хорошей хваткой. Его бы в Вахтанговский театр на пробы отвести, – тут же подумал я, – глядишь, подошел бы им и без профильного образования…

– Вы правы, мы опростоволосились… От лица организации уполномочен принести вам наши извинения и заверения, что такое больше не повторится. – сказал он. – Разумеется, вы будете немедленно восстановлены в НИИ Силикатов. И в качестве дополнительной мотивации для продолжения чтения лекций в нашем комитете есть у меня для вас одно предложение. Вам дачный участок не нужен?

Хм… А разве есть человек, которому не нужна дача под Москвой? В эти блаженные времена, когда еще не принято из Москвы на дачу ездить за триста километров в одну сторону, то есть, явно имеется в виду ближнее Подмосковье, которое потом частично и в столицу войдет. Но сразу соглашаться все равно не стоит.