Так, еще один важный момент… Самедов работал на Гагаринских. Логично предположить, что и Быстрова может быть в теме этой его работы. Тогда она работает на ту же группировку, и здесь налицо уже очевидная опасность от неё самой, и её присутствия в группе разбора особенно. Она будет сливать гагаринским информацию, что узнает из писем. Как же её оттуда убрать? Желательно, без скандала…

Так… Мещеряков… Если обратиться к Мещерякову, то он, конечно, найдёт вариант. Но и смеяться потом будет, что я с девчонкой сам не справился.

Есть ещё вариант выйти на Кожевникова. У него аллергия, небось, началась на письма после того случая. Прийти, посетовать, что соучастница Самедова по той истории осталась безнаказанной и преспокойно делает сейчас карьеру в комсомольских структурах МГУ. Группу по разбору писем можно вскользь упомянуть, а можно и прямо сказать, что она там пристроилась на тёплое местечко… Уверен, Кожевников болезненно отреагирует на упоминание писем в связке с участником той истории…

Но это всё как стрелять из пушки по воробьям. Вдруг у Кожевникова та история такой болью в сердце отзовётся, что отправит он Регину спиваться куда-то в Тьмутаракань, оставив без высшего образования. Она стерва, конечно, но в том возрасте, когда ещё не поздно человеком стать. Я не намерен ее уничтожать, я вообще девушек люблю и стараюсь с ними не воевать, мне для войн и мужиков вполне хватает. Просто хочу, чтобы эта проныра не лезла в мои дела…

Хотя, кажется, я слишком поспешно отбросил мысль о том, чтобы задействовать Мещерякова. Надо его использовать, но не для того, чтобы разобраться с Региной, а для того, чтобы выяснить, кто оказывает ей поддержку? Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что она снова нашла себе какого-то папика после того, как осталась без Самедова. Именно этот человек и создаёт ей сейчас протекцию. Значит, надо намекнуть Мещерякову на нехорошую ситуацию с внедрением ко мне в ближайшее окружение человека Гагаринских. Настойчивым внедрением, при поддержке ЦК ВЛКСМ. А затем попросить его установить за ней слежку, чтобы понять, кто именно её сейчас поддерживает. Это ему и самому очень интересно, никаких шуточек в мой адрес не будет, и должен я ему ничего не буду. Наоборот, зауважает за проявленную бдительность.

Вполне может быть, это окажется тот самый типчик из ЦК ВЛКСМ, который наклонил Гусева. Но Гусев ни за что не скажет мне, молодому пацану, его фамилию. А вдруг я сделаю какую-нибудь глупость, позвоню ему, к примеру, на эмоциях? И всё, прощай его карьера! Ну, ничего. Слежка его выявит, а уже когда у меня будет информация, от неё уже и будем плясать при разработке дальнейших вариантов нейтрализации Быстровой.

***

Святославль.

Надо срочно выселять из трёшки прежних хозяев, – думал Левичев, возвращаясь в Святославль из Брянска на своих вишнёвых «Жигулях». Явно без скандала не обойдётся, если вспомнить, как орала та тетка, но и рассусоливать с ними времени уже нет…

Ещё по дороге в город он решил привлечь на помощь двух подсобников с работы, Королькова и Шмакова, для усиления эффекта от своего появления в недавно приобретенной квартире. Мужики они здоровенные, не особо щепетильные, за деньги на выпивку мать родную продадут.

Он подъехал к общежитию родного ЖБИ, вызвав мужиков на улицу.

– Каждому по четвертному заплачу за помощь…

– А что надо делать-то? – спросил Корольков.

– У меня жильцы в квартире съезжать не хотят, – соврал он им. – Припугнуть надо, пригрозить. Пожёстче, чтобы убрались поскорее.

– Ну, что скажешь, Диман? – посмотрел на соседа по комнате Корольков. – Четвертной каждому.