Оказалось, что двигаться с рюкзачком на спине гораздо приятнее, чем с саквояжем в руке. Груз почти не ощущался – хотя, конечно, он несколько уменьшился.

Чтобы не слишком обрадоваться, Макс подумал, что теперь наверняка будет потеть спина.

Двинулись прежним порядком: впереди Патрик с карабином Теодора на плече и своей винтовкой в руках, за ним в трех шагах Макс. Наткнувшись на подобие тропинки, пошли быстрее. К тому же начался пологий спуск.

И вдруг Патрик остановился как вкопанный.

– Охотник… – пробормотал он. – С собакой.

Достав откуда-то небольшой бинокль, он с полминуты не отрывал его от глаз.

– Вроде местный… Заметил нас. Сюда идет. Ты только помалкивай, говорить буду я…

Макс и так молчал. Он не знал, что делать. Трудно решать даже за одного себя, не зная слишком многого.

Патрик снова двинулся вперед – вроде неспешно, как на прогулке, но Максу были видны его плечи, охваченные лямками рюкзачка. Порой плечи красноречивее лиц.

Две точки впереди превратились в человека и собаку. Без сомнения, охотник шел навстречу, поднимаясь на плечо горы по той же самой тропинке.

В мире Макса охотники были редкостью, но все же встречались. Собаки тоже.

Когда незнакомец подошел ближе, Макс смог рассмотреть и его самого, и его собаку. Охотник был долговязым, с узкой костью, мужчиной лет тридцати или немного больше, одетым в явно домотканую прелую рубаху, такие же штаны и короткие стоптанные сапоги. Вместо шляпы он обвязал голову зеленой тряпкой. Из-под нее свисали длинные, очень черные прямые волосы. Лицо – тоже узкое, коричневое от загара. Заметив чужаков, он не остановился и лишь взялся за ремень своей двустволки, однако с плеча ее не снял.

А пес был ублюдком с признаками сеттера, овчарки и еще, наверное, доброй дюжины собачьих пород.

Конец ознакомительного фрагмента.